Боднул на славу “богомолку”.
Проснулись: дьякон, сыновья…
Чем ни лупили зверя только,
А тот, копытцами звеня,
Спокойно шел и шел куда-то,
Неся в дом явную беду,
И кизяком свежайшим хату
Украсил прямо на ходу.
Дошел, где падчерица спала,
Воткнул в ее подушку лоб,
А та во сне забормотала,
Ну и рукой барана – хлоп!
И – чудо: с блеском и со звоном
Кругом посыпались в момент
Монет, казалось, миллионы,
И будто вспыхнул молний свет.
Враз все богатство в диком раже
Семья снесла по сундукам,
А девочка не знала даже,
Что к ней-то клад являлся сам.
Когда ж владельцам пожелалось
Свой золотой проверить клад,
То в сундуках их оказалось:
Где голова, где бок, где зад.
И – чудо вновь: через мгновенье,
Что там и сям лежало врозь,
Какой-то силой единенья
Друг к другу разом понеслось.
И вот уже опять по хате
Сверхстранный топает баран —
Такой же, как тогда, рогатый
И вновь готовый на таран.
Одно в нем было странно крайне:
Деталь отсутствовала та,
Что у любого есть барана
Под задней частью живота.
Спустя мгновение, однако,
Все были тем поражены,
Что, как увидел сам же дьякон,
Деталь та – в лифчике жены.
Вперед-назад деталь шныряла,
Ища на волю, видно, ход,
С чего хозяйку для начала
Бросало в холод, в жар и в пот…
Смущений срок был, впрочем, краток,
Всем стала истина ясна:
Туда, под грудь, монет с десяток
Тайком припрятала она.
Одно лишь тайною осталось
И разрешимою едва ль:
Как вышло так, что ей досталась
Ещё в монетах та деталь?
III
– Взбрело ж такое человеку,
чтоб православным ехать в Мекку!
У нас в роду случилось так,
Так, что я – турок, не казак.
Да-да, хоть верьте, хоть не верьте,
Решили – нам не отменить —
Прабабка с прадедом пред смертью
Места святые посетить.
Возможно, нагрешили много,
А слышать слышали – твердят:
Тем, кто пройдет святой дорогой,
Грехи все снимутся подряд.
Пошли. А грешных-то на свете,
Как оказалось, тьма и тьма:
Те в те края идут, те – в эти,
От толп одних сойдешь с ума.
Им надо б – к Иерусалиму.
А ежели к другим примкнуть?..
Вот так-то и увёл их мимо
Чужой паломнический путь.
Язык чужой не понимая,
Общались только меж собой,
Ну а соседям подражая,
Свершали ритуал любой,
Молитвенные позы, жесты.
Потом и дома по пять раз
Перед иконой рядом вместе
Они свершали свой намаз.
И как нередко то случалось
В делах запутанных встречать,
Одни им дома удивлялись,
Другие стали подражать.
Мол, как же? Люди были в Мекке,
Там оставляли свой садак,
Теперь любому человеку
Молиться, значит, нужно так…
Новинки, как приманки, липки.
Но кто знать в мире всё бы мог?
И да простит им их ошибки
Один для всех нас в мире Бог.
Iv
– Вот есть ли Бог, не знаю, право,
Но что есть черти, слово дам.
Хотите, про четей забавы
Я расскажу сегодня вам?
Известно, черт, он – безобразник.
Вот моей бабушки рассказ.
Ещё девчонкой в ночь под праздник
Она пошла на угол раз.
Конечно же, без позволенья,
Без спросу двор оставив свой.
Идет и слышит, что веселье —
Не впереди, а за спиной.
Значит, решила, почему-то
Сегодня будут там гулять.
Пошла туда. Но что за чудо:
Веселье – за спиной опять.
Тогда решила: видно лучше
Все же идти на угол свой.
А тут под стать ей и попутчик,
На редкость парень боевой.
– Вы на гулянье, Чёрни очи? —
Спросил он. – Что ж, и я – туда.
И ей приятно стало очень,
Исчезли страхи без следа.
Но по пути вдруг видит дева,
Попутчик стал, как мачта, худ,
А руки-жерди справа, слева
Дорогу пальцами метут.
– Ой, что с тобой? – она спросила,
Упрятав где-то страх в груди.
– Ой, что со мной? “Нечиста сила”
уже подумала, поди?
– Нет, не подумала такого, —
Бодрится девушка и вдруг
Преображенье видит снова,
Ужасный испытав испуг:
Попутчик растолстел как боров,
А ниже лишь чуточек стал
И все ответы лишь с повторов