— Красиво.

— Спасибо. Помогает экономить на сферах. У нас длинные дни, можно обходиться без ламп — Рамид поманил гостью в комнату, отгороженную занавеской из бус. Яркие камешки мелодично перестукивались, пока двое молодых людей входили в покои.

— Это мой брат Аяр. Ему должно было исполниться восемь, — сдавлено прокомментировал парень.

— Должно было? — ребёнок выглядел совершенно здоровым, просто спал. Светлые волосы растрепались по подушке, а сложенные вместе ладошки лежали под смуглой щекой.

— Они не просыпаются. Это вечный сон. Ты сталкивалась с чем-то подобным?

— И да, и нет, — заклинательница коснулась тёплого лба. — Я видела жертв этерна сомниа, но уснувшие тела нуждались в уходе. И было необходимо питание и не только. Когда уснул Аяр?

— Несколько недель назад. Но не всё так просто. Некоторые уходят навсегда, — он сжал кулаки.

— Как это? — Натт всё ещё ощупывала тело ребёнка, не веря в увиденное.

— В любой миг, и ты не знаешь когда, спящие умирают. Вот мы сейчас разговариваем. А брат может... — Рамид осёкся и прижал ладони к глазам.

— Ты видел, как кто-то уходит уже навсегда?

— Да... Я виноват.

— Расскажешь?

Парень медленно кивнул:

— Если это поможет Аяру. Мы называем это состояние «Зов Мьорке». Симптомы всегда одни и те же. Человек становится апатичен, теряет аппетит и часто смотрит на небо. Иногда можно услышать пение...

— Пение?

— Да. Песня Мьорке.

— Ты знаешь слова? — Натт хотела поторопить парня, который словно выключался посреди рассказа.

— Да, но говорить их нельзя. Можно тоже... — он кивнул на брата, — уснуть. Месяц назад Альманирс спела песнь Мьорке, а я стоял рядом и ничего не мог сделать. Не остановить, не даже сдвинуться с места. А затем она упала к моим ногам. Она спала!

Рамид схватился за голову и уставился в пустоту.

— Ты был с ней близок?

— Мы поклялись быть вместе, и всё было хорошо, пока её родители не решили уехать из Сорплата. Она не плакала, не закатывала истерик отцу. Но я-то мог понять, что она задумала! Альма посмотрела на меня и сказала: «Лунная дорога приведёт тебя домой.» А потом запела...

— Она всё-таки умерла?

Парень проигнорировал вопрос и, глядя в пустоту, продолжал:

— Её семье пришлось оставить Альманирс здесь. Оказывается, попавших под действие проклятия нельзя увозить далеко от южных земель.

— Как вы это поняли?

— У всех начиналось кровотечение из носа и глаз...

Натт снова перенеслась на лужайку перед академией, где на траве лежали, оглушённые реквиемом банши студенты. Она тряхнула потяжелевшей от болезненных воспоминаний головой и снова взглянула на ребёнка. Где он сейчас? Почему не идёт домой по лунной дороге?

— Почему ты считаешь себя виноватым в смерти девушки?

— Я отчаялся. Всего один глупый поцелуй с подругой детства. Мне нужна была поддержка, чьё-то тепло, и я поддался. Перестал верить. Всего лишь на миг! И в это самое мгновение Альма перестала дышать. Её тело стремительно истлело, словно она уже давно была мертва. А потом песню спел Аяр, — южанин опустил голову. — Ты же поможешь брату? Ты спасла всех из этерна сомниа?

— Не всех, — бывшая некромантка стиснула зубы. Фирс Хассел так и не смог выбраться из призрачного парка развлечений, объятого пламенем.

— Умоляю. Он совсем ещё ребёнок. Только недавно научился читать. Он очень любит читать, — Рамид подскочил к полке, на которой стояло пять потрёпанных книжек.

— Я постараюсь. Но мне нужно время чтобы понять, куда и как они уходят. Что чувствуют в этот момент. Это не этерна сомниа. Больше похоже на добровольное заточение. За ними не охотится демон, — последнее девушке подсказала интуиция. Полагаться на свои способности она больше не могла, но было уверена: духи тут ни при чём. Нечто иное заставляло несчастных засыпать.