Он несколько раз умылся холодной водой и постоял, вдыхая аромат ночного леса. Убывающая луна давала слишком мало света, и все казалось нереальным, словно продолжение странного сна. Тамаш запустил пальцы в волосы, приглаживая их мокрыми руками, и снова протер лицо. Этот юноша отличался от других. Был ли это след той силы, что оставила на нем свои отметины, или что-то иное, он не смог понять, но его собственная воля странным образом спелась с сущностью мальчика и вместо того, чтобы забрать ночной кошмар, едва не затянула его самого в горестные сети чужого сна.

Тамаш почесал короткую щетину и заспешил обратно.

Эрнальд не спал. Он беспокойно озирался по сторонам и тихо звал Тамаша.

– Здесь только мы, – улыбнулся в темноте лекарь, – можешь не бояться разбудить соседей, – он подбросил веток в костер, и красноватые отблески раскрасили лица рыже-черным узором.

– Господин Тамаш, – неуверенно спросил Эрнальд и заправил волосы за ухо, – Почему вы сказали, что мы вышли из дыхания Аваима?

– Скажи мне, – вместо ответа спросил лекарь, – ты часто бываешь в храмах?

– Ну… – замялся Эрнальд.

– Ясно, – усмехнулся лекарь, – а что ты знаешь о сотворения мира?

– Эм… Виата и Аваим вместе создали наш мир. Аваим предал ее и обратился ко Тьме, чтобы править одному. Они схватились в великой битве. Виата проиграла. Умирая, она призвала с небес божественное пламя и рассеяла Аваима и Тьму. Но с тех пор частицы Тьмы ищут слабых духом и проникают в людские сердца. Тьма жаждет возродиться и собирает воинство, а своих слуг отмечает такими знаками, – он потер ключицу, – вроде бы так… А! А Сила Виаты возрождается в таких, как вы. Теперь все.

– Да, именно так нас учат. А хочешь узнать, как было на самом деле?

Эрнальд удивленно посмотрел на лекаря и горячо закивал.

***

Вначале была Тьма, благодатное темное лоно, и в этой Тьме родилась Жизнь. Но Тьма не знала, что она Тьма, а Жизнь не знала, что она жива, пока не появился Свет.

Тьма обрамила Свет, а Свет озарил Тьму, и, согретая теплом и объятая тенью, Жизнь обрела форму, ибо свет без тьмы пуст, также как и тьма бесплотна без света. И каждый из рожденных во мраке с тех пор носил в себе Свет, а каждый из созданий света был частью Тьмы. И если свершалось меж созданиями Света и Тьмы единение, то, рожденная в этом соитии, расцветала Сила, равных которой нет.

В давние времена, когда нашего мира еще не было, а боги были молодыми, Аваим, рожденный во мраке, полюбил Виату, рожденную светом, а Виата полюбила Аваима, и как от человеческого союза рождается дитя, так от союза богов явился новый мир. Чтобы укрыть свое дитя от иных созданий, боги собрали благословенную силу и заключили ее в каменный клинок, который разместили на серебряном ложе, и повелели, чтобы сила, заключенная в камне, оберегала этот мир.

И как люди воспитывают чадо, так боги лелеяли и взращивали мир. Силой Света Виата создала тверди земные. Усмирив первородную ярость, она подарила миру тепло и солнечный свет, рукой своей взрастила леса и напитала зеленью травы, начертала реки и вздыбила кости земные, уложив их каменными хребтами.

Аваим же наполнил свет жизнью. Из благодатного мрака он создал всех тварей земных, наделив их живою душой и повелев жить в согласии. И каждый зверь, гад или птица, что ходят по этому свету, есть плод дыхания живородной Тьмы.

И вот, когда мир обрел форму и был населен бессловесными тварями, вдвоем боги создали человека, наделив его разумом и волей и сделав в этом равным себе. Человек стал возлюбленным творением Аваима. Оставив божественный лик и приняв человеческое обличие, Аваим странствовал среди людей и щедро делился с ними мудростью, оберегал и учил заботе и святости всякой жизни – большой или малой.