И жизнь такую кашу заварила!
Почти невнятен звёздный разговор,
Исчеркано крылами больно небо.
Ты сухо смотришь на меня в упор
И не скрываешь торжества потребу.
Но для меня ты больше не кумир:
Не торжествуй, душа моя спокойна!
Точней, тобою выжжена до дыр,
Настолько вёл себя ты недостойно.
Сегодня всё, как есть, я говорю:
Молчит моя восторженная лира,
И журавли идут по октябрю
На неродную половину мира.
А дальше будет вечная зима…
Встала, отряхнулась и пошла
С оправданьем: «Я, мол, полигамен»,
Сея семя смуты и беды,
Грязными прошёлся сапогами,
Оставляя на душе следы.
Да, я задохнулась от обиды,
Да, споткнулась, да, упала ниц!
Но тебе я не подам и виду,
И глаза мои черней бойниц.
Ты ошибся, милый мой, немножко,
Думая, ликуя: «Умерла!»
У меня семь жизней, я же кошка —
Встала, отряхнулась и пошла!
Мираж
Прошёл ты вихрем по судьбе,
Ожогом, смерчем, наважденьем.
Спасибо, милый мой, тебе
За сладкий миг несовпаденья.
За то, что вскрикнула душа
В последний раз от изумленья.
За то, что следом, не дыша,
Пошла в любовном ослепленье.
Спасибо за восторг ночей,
Где я стихи тебе писала.
Где я ничья и ты ничей,
Где погибала-воскресала.
И понимала: ты – мираж,
Глаза открою – и растаешь.
В февральских синих дней витраж
Ты улетишь, меня оставишь.
Стучали каблучками дни
И рассыпали смех по лужам.
И были мы с тобой одни,
И больше был никто не нужен.
Но и у сказки есть конец:
Однажды я проснулась – где ты?
Март как хрустящий леденец
Трубил «Весна!» на всю планету.
А ты в берёзовой дали
Остался зыбким силуэтом,
Уплыли счастья корабли,
Но не виню судьбу за это.
Сердца стучали в унисон,
А может быть, и не стучали.
И ты – фантазия, лишь сон?
Июнь… А лодки на причале.
Сирени
…И уже не смеюсь как в девичестве я,
Тяжело моё бренное тело.
За чужою межою сирень не моя,
А моя отцвела, облетела.
Столько снега в причёску зима намела,
Столько новых отметин на сердце.
И щербато смеются вослед зеркала,
И от них никуда мне не деться.
Сорок пять, сорок пять – невелик бабий век,
Внучка за руку тянет: «Бабуля!»
И решила тогда совершить я побег
Из зимы снова в царство июля.
Где сирень по заборам струится дождём —
Влажно, трепетно, неповторимо;
Где мы, тесно прижавшись друг к дружке, идём.
Ты и я, я и ты – неделимы.
Я решила сбежать от проблем и забот,
От морщин, от пилюль, от кастрюлек
В тот июнь, где мне шёл восемнадцатый год,
И в сиренях округи тонули.
До закушенных губ, до заломленных рук
Мне хотелось в то лето вернуться,
Где сирени, сирени, сирени вокруг
По заборам восторженно льются.
Но сказала мне жизнь, боль в словах не тая:
«Ишь ты, баба, чего захотела!
За чужою межою сирень не твоя,
А твоя отцвела, облетела…
Тишайшие мелодии любви
Сентябрь
Пахнет сентябрь грушами,
Листьями и дождём.
Шёпот листвы слушая,
Рядышком мы идём.
Пальцы мои зябкие
Рыбкой в твоей руке.
Яблоки или зяблики
Алые вдалеке?
Видишь, кружат ласточки —
Скоро им улетать.
День золотой, ласковый,
Божия благодать.
Гроздья рябин алые
Брызгами на ветру;