Все безотлагательно стали собираться. Проныра использовал шидию, чтобы лесной росой отмыть посуду, это позволяло сберечь воду, ведь совсем скоро они окажутся в настоящей пустыне, где такие траты ее запасов будут расточительны и чреваты неприятным исходом.

Варлаг никогда не видел, чтобы его мать использовала так обладание – для мытья плошек. Вряд ли она вообще когда-то что-то мыла и без этого.

Его собственные слова про использование силы для таких мелких нужд, теперь казались мальчишечьим бахвальством. Эти мелочи оказались полезны, жизненно необходимы. А вот битвы… Теперь ему предстояло пересмотреть взгляды – как на жизнь, так и на обладание. Ни одна книга и ни один наставник не научат такому…

Он почти завороженно смотрел на то, как капли воды с листьев трав летят вверх, направляемые умелыми движениями шидита, сливаются в вихрь и стремительно вращаются вокруг утвари.

– Мастер мытья посуды, – похвалился Проныра, заметив на себе взор юноши.

– Фидес поедет со мной, – сообщил ему Варлаг, взяв у того чистую утварь и убрав ее в сумки.

– Премного благодарен! – Шидит обрадовался, в очередной (может быть уже в сотый) раз подмигивая.

Редринка радовалась пуще прежнего, забравшись в седло вместе с Варлагом и крепко его обняв, правда, безопасно щекочущих бока когтей. Мышь по имени Мэриел она снова спрятала среди складок одежд.

Фера он попросил приглядеть за Ниамой. Ее болезненный вид его беспокоил. Сама калидитка не возражала.

Иголка и Дубина уже неспешно тронулись, а Проныра внимательно оглядел все кругом и воззрился куда-то вперед.

– В путь! – Шидит задал курс остальным. – Следующий привал только к ночи, знаю одно укромное местечко!

Округа Марледда. Кров

Орешек сидел на поваленном дереве близ старой фермы и не собирался ничего делать сегодня, как и большую часть времени в последние блаженные деньки, снизошедшие на него.

Местами с крыши крупного домишки сползли куски соломы, обнажив деревянный остов. Сама постройка с каменным основанием и такие же амбары, присоседившиеся к ней, выглядели прочными. Они бы выдержали любой шторм. Кто-то построил все это добротно.

Остальное дело заботы и ухода, но ни он, ни те, с кем Орешек жил, никакие не земледельцы. Их это не особо тревожило. Есть крыша, хоть и протекающая, над головой и ладно. Обычно они и не проводили здесь время подолгу. Только сейчас.

Все это покосившееся и разоренное хозяйство дополнял такого же вида огород. Сразу видно – никто его не поливал и не полол довольно давно: овощи и ягодные кустарники росли вперемешку с сорняками.

“Колодец совсем рядом, а лень – еще ближе”, – говаривал обычно Орешек.

Это раньше приходилось вкалывать, не только по хозяйству, но и по иным делам. Но теперь Орешек за главного в Крове, поэтому можно себе позволить побездельничать, а всю работенку пусть выполняют другие. Если хотят. Никто никого не заставляет. Одно из правил – самое главное, пожалуй, и его любимое.

Его задача следить за тем, чтобы их пристанище сохранялось худо-бедно целым, все оставались защищены, сыты и… все. Важная миссия, хлопот не оберешься, если что пойдет не так, разгребать придется все самому, как и держать ответ. Да и подводить главаря он не хотел. Но пока все шло как по маслу – тихо, гладко.

Ему меньше годков, чем тому же Проныре, Иголке или Дубине, но и поболее, чем эльвину Конопушке. Восемнадцать исполнилось совсем недавно, вот уже минул год, как он настоящий мужчина по законам Эльфината, если эти законы вообще писаны для таких, как они. Ну, а на деле взрослым он стал гораздо раньше этого.

Сейчас осталось их тут всего трое. Он, Ветка и Конопушка. Все старшие члены банды отправились на промыслы. Горностай и Бретёр довольно давно отчалили, двинувшись на Восток, а может и на Север. Там работенки поболее, так они говаривали. Оно и понятно, гуммов там больше, влияния Эльфината меньше, есть где разгуляться.