От Генерального войскового комитета на съезд прибыл Иван Полтавец-Остряница, можно сказать, «агент» Скоропадского (служил полковником в его корпусе). Полтавец создал в городке Звенигородка своего рода лобби гетмана Скоропадского, в которое привлек лидера звенигородских казаков С. Грызло и руководителя съезда А. Шевченко. Атаман Я. Водяной вспоминал, что Полтавец, агитируя за Скоропадского, пытался представить его «…неподдельным демократом и народником», заявив, что генерал Скоропадский еще в первые дни революции отрекся от своих имений на Черниговщине в пользу крестьян. Скоропадский стал наказным, или генеральным, атаманом, первым генеральным есаулом – И. Полтавец-Остряница, вторым генеральным есаулом – С. Грызло, генеральным писарем – В. Кочубей (адъютант Скоропадского). Скоропадский и Кочубей не только не присутствовали на съезде, но и вообще не имели никакого отношения к движению вольных казаков. Причина, по которой они так и не появились на съезде казаков, была весьма банальной – ни Скоропадский, ни его адъютант тогда еще не владели украинским языком и стыдились этого. Делегаты-казаки сами желали быть обманутыми, поскольку мечтали об авторитетном репрезентанте идеи возрождения украинского казачества. Интересно, что других кандидатов в атаманы никто не выдвигал, ведь казаки впервые съехались со всей Украины и еще не имели всеукраинских лидеров. Скоропадский сохранил свое атаманство как «запасной аэродром» и серьезный политический козырь. Он уже вступил в соревнование за булаву гетмана Украины – на съезде Вольного казачества Полтавец предложил делегатам избрать гетмана Украины, имея в виду, естественно, кандидатуру Скоропадского.

Решения казацкого съезда привели в бешенство лидеров Центральной Рады, и особенно обеспокоили Винниченко, который, отмечая опасность казацкого автономного образования, сделал заявление о том, что казаки решились на создание «государства в государстве». Генеральный секретариат так и не признал полномочий Генеральной Рады Вольного казачества и утвердил собственный «Статут Вольного казачества Украины», согласно которому казацкие части подчинялись правительственным органам. Скоропадский вспоминал: «…на Генеральный секретариат это мое избрание произвело очень неприятное впечатление». Лидеры Центральной Рады с недоверием относились к Вольному казачеству, считая его либо «анархистской забавой», либо «буржуазным формированием».

24 октября 1917 года в Петрограде началось вооруженное восстание большевиков; аналогичную акцию пытались организовать и киевские большевики, но 29–30 октября войска штаба округа разгромили восстание в Киеве, после чего штаб округа передал власть в столице Центральной Раде. 30 октября Центральная Рада провозгласила автономию Украины, а на следующий день украинские вооруженные силы взяли под охрану стратегические объекты Киева. Вся полнота власти в Украинской Народной Республике (УНР) (8 губерний и Северная Таврия) переходила к Центральной Раде как высшей законодательной власти и к Генеральному секретариату как высшей исполнительной власти. 7 ноября Центральная Рада провозгласила ІІІ Универсал, в котором закреплялось образование УНР в составе пока еще не существующей федеративной республики Россия. Ленинское правительство официально не признало полномочия Центральной Рады и протестовало против присоединения к Украине Харьковской и Екатеринославской губерний.

Солдаты-украинцы не желали воевать, и снова загнать их в окопы было уже невозможно. Полный развал армии был делом недалекого будущего, поэтому Петлюра пытался сформировать верные ему части на основе Первого украинского корпуса Скоропадского. Социалистов из Центральной Рады особенно беспокоил «бонапартизм» генерала, который мог представлять реальную угрозу республике.