» [57, с. 73]. Во второй половине XX века исследователи описывали культуру хадза как эгалитарную: мужчины и женщины были равны, вождей не было. Но, как будет показано дальше, эта картина была сильно преувеличенной, что антропологи позже начали признавать. Достаточно лишь углубиться в предания самих хадза, чтобы понять, что в былые времена они были заметно другими. В 1930-е рассказы этого народа собрал Людвиг Коль-Ларсен, и из них следовало, что раньше хадза воевали не только с соседними скотоводами, но и друг с другом, причём делали это с интересом.

«С давних пор отдельные орды хадзапи воюют между собой. Так, орда, что живёт здесь, в Манголе, идёт к орде, живущей в другой стороне, в Лубиро, по приходе на место люди выбирают какого-нибудь мужчину. Он подходит к жителям Лубиро и говорит:

– Мы пришли победить вас!

Кто-нибудь из лубирцев отвечает:

– Ну что ж! Раз вы пришли, мы охотно сразимся с вами».

Предания рассказывают, как хадза убивали женщин друг друга, а также то, что некогда были мужчины, которых народ наделял ролью вождей: «Ты должен быть первым среди нас!» ликовали хадза в преданиях, одаривая нового предводителя перьями страуса. О культурном герое по имени Индайя говорили «это онбыл нашим первым вождём». И да, хадза, как и охотники-собиратели по всему миру, враждовали из-за женщин [57, с. 135].

В русскоязычной науке о хадза писала главным образом М. Л. Бутовская, и в ранних её статьях народ этот представал именно как эгалитарный. Лишь в более поздних работах учёная признавала: «сегодня следует пересмотреть конвенциальные представления об обществах бродячих охотников-собирателей, как об обществах в высшей степени эгалитарных и не проявляющих интереса к богатству» [29], а в книге «Антропология пола» 2013 года открыто использовала термин «лидеры» применительно к обществу хадза, отмечая, что лидерство в некоторых случаях подчёркивается обладанием несколькими жёнами, а также то, что, вопреки стереотипу, лидеры порой всё же могут принимать решения за всех членов группы или устанавливать определённые правила поведения в рамках своей группы (с. 122).

«Анализ накопленных к настоящему времени данных о взаимоотношениях в группах бродячих охотников-собирателей, позволяет говорить о том, что "первобытный коммунизм" – не более чем мифологема, созданная учёными: в реальной жизни абсолютного равенства по-видимому в человеческих обществах никогда не существовало» [29].

Ближе к 1970-м этнографы «открыли» в джунглях Парагвая народ аче (гуаяки). С удивлением учёные узнали, что северная группа аче даже не умеет разводить огонь – хотя у народа сохранились предания, что предки когда-то огнём владели. Как оказалось, в действительности несколько столетий назад аче были земледельцами, но из-за конфликтов с соседними группами индейцев гуарани со временем были тесными в неблагоприятные районы джунглей, где их культура претерпела значительный регресс, у некоторых групп, видимо, включая и утрату огня. Так аче стали охотниками-собирателями. Позже аче столкнулись с испанским завоеванием и фактически с охотой на них, объявленной священниками-иезуитами для обращения их в христианство: многие были уничтожены в процессе самой «охоты», а другие же умирали в плену. Но и много позже – в XIX и даже в XX веках – аче продолжали подвергаться активному истреблению: в 1940-1970-е на аче охотились местные фермеры, стреляли из ружей или рубили мачете, а зачастую и просто делали объектами работорговли. К тому моменту аче и так уже были малочисленны, но за тот период было уничтожено ещё около 85%. Когда в 1970-е этнографы приступили к изучению исчезающих аче, то удивились их миролюбию, значительному равенству полов и сексуальной свободе женщин, но при этом уже было неясно, что за народ они изучают.