Долетев до Москвы, а потом и до столицы Иордании (благо, визы в Иорданию выдавали прямо на границе), я был пересажен в такси, и мы двинулись в путь. Мы мчались по современной автостраде. Опасения Упыря путешествовать по пустыне оказались напрасными. Окружающие ландшафты не выглядели враждебными. То и дело мелькали заправки, придорожные магазинчики, стоянки и небольшие деревни. Пустыня, желто-серая в основании, была пересыпана черными, вулканическими булыжниками, так, как будто кто-то при помощи граблей, ровным слоем, распределил их по песку. На холмах паслись козы, выгрызая что-то между валунов. Подростки поднимали пыль на импровизированных футбольных полях у деревенских школ. У водителя в магнитоле бренчала бесконечная и одинаковая как пустыня, арабская поп-музыка. Я лежал на заднем сиденье и думал, что вряд ли кто-либо из моих друзей-товарищей, вот так вот находится сейчас в месте, в котором даже не представлял побывать, лежит себе и плюет в потолок. Вдруг, раздался удар, и машина резко съехала на обочину.

Я выскочил, оказывается, мой таксист сбил барана на приличной скорости. Кусок мяса и клок шерсти убитой твари намертво завернулся вокруг буксировочного крюка под бампером. Водитель поковырял его палкой, затем попытался содрать подошвой тапка, а потом плюнул и воскликнул:

– Йелла! То есть, давай, поехали!

В таком людоедском виде прибыли мы на пункт таможенного осмотра. Водитель-убийца долго объяснялся с таможенником, размахивая руками и показывая на меня. Потом нас отпустили, все формальности были пройдены и уже без приключений мы добрались до Багдада. На улице стемнело, когда мы въехали в город и по лабиринту улиц добрались до отеля Аль-Рашид, где каждый постоялец мог попрать ногами изображение Д.Буша старшего на входе. Портрет президента США с искаженной, отвратительной мордой, был изображен в мозаичной форме на полу у дверей. Я прошел по физиономии президента в холл, оформил пребывание и поднялся в номер. На сегодня никаких дел не намечалось, мне сказали отдыхать и никуда не выходить вечером. Ну что ж, я раскрыл тяжелые портьеры и с высоты одиннадцатого этажа обозрел окрестности. За окном расстилался Багдад и черная тропическая ночь.

Собственно, Багдад, к сожалению, не имел ничего общего со сказочными представлениями о нем. На огромной территории элементы городского пейзажа (многоэтажные дома, отели, магазины, культурные заведения) были разбросаны небольшими островками, окруженными бесконечным частным сектором. Багдад – единственное место (из посещенных мною) где просто негде было гулять, ибо через несколько минут ты неизбежно попадал на унылую улицу с бетонными заборами по обеим сторонам. Застройка: 70% частный сектор, 20% улочки из двух, трех этажных домов, 10% дворцы Саддама за высокими заборами, памятники и стелы с изображением Саддама, отели и мосты через Тигр. Следов английских колонизаторов почти не осталось. Несколько вилл в довольно захудалом состоянии да старое кладбище английских солдат.

Одним из факторов, который также заставлял задуматься, куда и зачем я приехал, был кровавый диктатор и враг всего прогрессивного человечества Саддам Хуссейн. В стране действительно был тоталитаризм. Памятники и стелы с изображением Саддама в разных видах и костюмах стояли через квартал, по телевиденью транслировались бесконечные песни о Саддаме (всегда различишь знакомое имя в арабской речи), песни перемежались репортажами в стиле «Саддам посетил собрание женских комитетов», «Саддам на трубном заводе», «Саддам и дети». Все с кем приходилось общаться о «нем» говорили с опаской и без одобрения. Все ждали перемен. Как водиться, желания материализуются.