Капитан подмахнул документ, взял в руки пачку денег, взвесил – и уложил в свой планшет.

– Чувствую себя миллионером… Ладно, товарищ майор, теперь – о главном. Дислокация сил противника.

Дементьев почесал затылок.

– А вот тут я тебя разочарую до невозможности. За Вислой мы можем только на данные авиаразведки опираться – да и то… Сам понимаешь. Немцы сейчас отходят по всей Белоруссии, котёл под Минском разгромлен, но разрозненные группы окруженцев рыщут повсюду. Хорошо, тут партизан богато, на них НКВД возложило ответственность за поиск и пленение остаточных групп немцев. Но это здесь, в Белоруссии. А что дальше, за линией Керзона твориться – честно тебе скажу, одни предположения. Из Разведупра сводку я затребовал, но там… В общем, на, почитай. – И с этими словами начштаба протянул Савушкину листок бумаги.

Капитан быстро пробежал его глазами. «Предположительно», «возможно», «вероятнее всего»… Не сводка, а монолог гадалки. Вздохнув, вернул сводку хозяину, бросив:

– Ладно. Разберемся на месте.

– Но зато документы – в полном ажуре! – преувеличенно бодро, пытаясь скрыть неловкость от пустоты сводки, воскликнул Дементьев.

– Подлинные? Не как в прошлый раз? – спросил Савушкин.

– Что ты! Зольдбухи – песня! Держи! – и с этими словами майор передал Алексею пять серых книжек.

Капитан пролистал документы.

– Однако… Даже фото успели вклеить! Это мы для них перед прошлым выходом в немецких шмотках фотографировались? Мне тогда обер-лейтенантский мундир достался… А кто мы сейчас? Судя по орлу на обложках – люфтваффе? – Развернул один документ, бегло пролистал. Да, люфтваффе. Не зря майор предупреждал, чтобы не перепутали кителя с вермахтовскими, орлы-то разные… Авиаполевая дивизия. Четвертый полевой батальон снабжения войск… Годится. Так, что там внутри? Командировочные предписания… Отметки о выбытии из части… Продовольственные талоны… Гауптман, обер-лейтенант, унтер-фельдфебель, обер-фельдфебель ефрейтор… – Прям как по заказу! – не удержался Савушкин от похвалы.

– Научились работать! – не без некоторого налёта самодовольства бросил Дементьев. И уже серьезней добавил: – Этот батальон вместе со всей четвертой авиаполевой дивизией полёг под Витебском. Человек сорок уцелело, сложили оружие, и как по заказу – вместе с писарем батальона! Ловкий малый, тут же предъявил при опросе печати и штампы, предложил сотрудничество… Грех было не воспользоваться! Эти документы ты любой местной власти можешь смело показывать, да и немецкие комендатуры в них не усомнятся. На командировочных предписаниях, правда, нет отметок контрольных пунктов по пути следования – ну да это объяснимо, чай, целая группа армий ляснулась. Так что прятаться вам на месте нет нужды – можете, при необходимости, смело легализоваться. Ненадолго, конечно – но, думаю, вы успеете всё провернуть, пока немцы будут на ваш счет чесаться.

– А куда командировали наших крестников?

Дементьев улыбнулся.

– В Алленштайн. На базу снабжения группы армии «Центр».

– Постой, постой… Алленштайн – это Восточная Пруссия?

Майор кивнул.

– Она. Так что ежели что – вам даже придумывать ничего не придется, предъявляйте документы смело. Проверять вас будет некому – ваши лже-однополчане либо в плену, либо прикопаны вдоль дороги Витебск-Бешенковичи…

– Годится! – Чуть помолчав, Савушкин спросил: – Товарищ майор, вы прям нам отец родной. Что так? В прошлый раз, помнится, вы нам лишнюю банку тушёнки жалели, плащ-палатки рваные выдали, рацию на батареях, Строганов вас добрым словом повседни напролёт поминал… А тут – мало что не золотом осыпали. В чем причина такой метаморфозы? Фотоаппарат?