Был теплый осенний вечер, легкое вино лилось Тибром… Хотелось умиротворения, неги и уверений, что всё будет хорошо. Оказалось, что это не формат Джульетто. Он убедительно доказывал, что всё будет плохо. И количество вина совсем не смягчало алармизм его выводов. Я был обескуражен. Думал расслабиться, а тут…

Но на следующий день я воздал должное и его бескомпромиссности, и его уму, и его иронии. Вице-спикер парламента ошарашил меня вопросом: «А нельзя ли “очень недорого” купить завод “Южмаш”?» Я как смог объяснял, что это самое большое в мире ракетное производство и вряд ли это будет стоить дешево. Да и зачем? Парламентарий объяснил, что завод всё равно умрет. А если он его приобретет, то наладит там производство ошейников для собак, так как очень их любит. Вот тогда Джульетто и расхохотался первый раз. А второй, когда я объяснил вице-спикеру, что завод, наверное, не справится с таким ребрендингом, так как его работники имеют в этом плане мизерный опыт: сделали за свою историю всего два собачьих ошейника – Белке и Стрелке. Джульетто был единственным из итальянцев, кто прыснул при этих словах. Я понял – наш человек.

И вот с тех пор мы иногда встречались, переписывались, пересекались на лекциях и конференциях. Проговаривали его программу, когда он формировал команду единомышленников на последние парламентские выборы. Обсуждали концепцию его телевизионного YouTube-канала. Но больше всего говорили о его научном объекте исследований – замечательном философе Антонио Грамши. Я и раньше слышал это знаковое в левой философской мысли имя. Но Грамши был для меня абстрактной фигурой довоенного прошлого.

Одним из многих ярких мыслителей того бурного времени, чьи предупреждения о цепкости, живучести, заразности идей фашизма и нацизма не были в своё время услышаны (да и сегодня не оценены в полной мере).

Джульетто превратил в моём сознании итальянского «буревестника справедливости» в осязаемую, живую фигуру. Это как узнать, что любимый писатель прошлой эпохи был ещё и твоим предком и родственником. Именно это заставило меня поехать в крохотный сардинский городок Алее, чтобы посидеть у аббатства, куда его ребенком водили на мессы; полистать книги в городской библиотеке, где горожане до сих пор проводят в честь его памяти читательские уютные вечера. Там я осознал всю трагичность бытия гения – когда предвидишь вселенскую беду, но не можешь её предотвратить.

Грамши, наверное, первый в мире сказал, что будущее должны определять не те, кто умеют потреблять, а те, кто умеют мыслить… Спасибо, Джульетто! Он подарил мне громадный пласт культуры, переживаний, причастности к незаурядному интеллектуальному прошлому. Ещё написал предисловие к моей книге. Научил меня не бояться возраста и самого времени. Я бывал на его лекциях и помню, с каким восторгом и обожанием на него смотрели юные студентки и элегантные аспирантки. Как тут не понять, что секрет вечной молодости мужчины в мощи его ума, а не избытке тестостерона. А сила ума прямо зависит от миссии мужчины. Тот, кто думает только о себе, не создаст семью. Тот, кто думает только о семье, не поднимет страну. Тот, кто думает только о стране, не изменит мир. А мир принадлежит тем, кто принадлежит миру. Как Джульетто Кьеза…

Ну и, конечно, царским подарком мне было его исчерпывающее объяснение сегодняшних реалий итальянской политической жизни. От него я узнал о предстоящем правительственном кризисе в стране, когда всё ещё верили в нерушимость «оси» Маттео Сальвини – Джузеппе Конти. Он предсказал отдаление Сальвини от патриарха Сильвио Берлускони. Он описал механизм будущего превращения знаковых итальянских популистов типа могучего клоуна Грилло в «новых народников». Жаль, не читал его президент Зе. Тогда бы знал, что клоун, который служит народу, всегда сильнее клоуна, который служит олигархам…