Мы можем понимать этот рассказ как иронический, сплетенный на основе библейских и библиофильских мифов, упрятанных в архитектуру тюрем Пиранези и бесконечных лестниц Эшера. Но нас, сегодняшних читателей, Вавилонская библиотека поражает и как пророческая аллегория виртуального мира, необъятности интернета, этой гигантской информационной и текстовой сети, прореженной алгоритмами поисковиков, где мы теряемся, как призраки в лабиринте.

С помощью удивительно старого образа Борхес предсказывает современный мир. В рассказе интуитивно присутствует явление сегодняшнего дня: электронная сеть, то, что мы называем «паутиной», построена на принципе работы библиотеки. У истоков интернета лежала мечта о мировом общении. Требовалось построить маршруты, проспекты, воздушные пути для слов. Каждому тексту полагалась ссылка – линк, – по которой читатель мог найти его с любого компьютера в любом уголке мира. Тимоти Джон Бернерс-Ли, ученый-информатик, создатель Всемирной паутины, вдохновлялся упорядоченным и гибким пространством публичных библиотек. Подражая их механизмам, он придумал давать каждому виртуальному документу уникальный адрес, по которому к нему можно было получить доступ с другого компьютера. Этот универсальный локализатор – называемый в информатике URL – точный эквивалент библиотечного шифра. Потом Бернерс-Ли создал протокол переноса гипертекста – более известный по аббревиатуре http, – который действует как карточка, которую мы заполняем, чтобы заказать книгу у библиотекаря. Интернет есть преумноженная, обширная, эфирная эманация библиотек.

Мне кажется, человек, попадавший в Александрийскую библиотеку, испытывал примерно то же, что я, когда впервые вошла в интернет: изумление, головокружение от огромных пространств. Вот он, этот путник. Он высадился в порту Александрии и спешит к книжной твердыне. Как и я, он жаден до книг, его переполняет, едва ли не слепит предвкушение изобилия, различимого уже под колоннами портика библиотеки. Нам двоим, каждому в своей эпохе, приходит одна мысль: нигде еще не было собрано разом столько информации, столько всевозможных знаний, столько историй, в которых трепещет жизнь, пугающая и сладостная.

Но вернемся назад. Библиотеки еще не существует. Амбициозные мечты Птолемея о греческой столице Египта разбивались о грязную действительность. Через двадцать лет после основания Александрия была мелким строящимся городишкой, населенным солдатами, моряками, немногочисленными бюрократами, пытающимися справиться с хаосом, и своеобычной прослойкой хитрых торговцев, преступников, авантюристов и языкастых мошенников, всегда норовящих поживиться на новом месте. На прямых улицах, проложенных греческим зодчим, было грязно и воняло испражнениями. На спинах рабов не оставалось живого места от порки. Обстановка напоминала вестерн: насилие, энергия, хищнический дух. Смертоносный хамсин, восточный ветер, который века спустя будет терзать армии Наполеона и Роммеля, сотрясал город с наступлением весны. Надвигающийся хамсин напоминал гигантское кровавое пятно на далеком небосклоне. Потом тьма поглощала свет, и песок начинал вторжение, возводил удушливые, слепящие пыльные стены; пыль проникала в щели домов, высушивала глотки и носы, набивалась в глаза, вызывала приступы безумия, отчаяния, толкала на преступления. Через несколько часов воинственные вихри обрушивались в море под стоны жалящего ветра.

Птолемей решил непременно переселиться сюда со всем двором и созвать на этот малогостеприимный пятачок в пустыне лучших ученых и писателей своего времени.