Закипела работа. Выстроили канал, чтобы соединить Нил с озером Мареотис и морем. Птолемей начертил план огромного порта. И приказал возвести подле моря дворец, защищенный молом, огромную крепость, чтобы укрыться в случае осады, маленький запретный город, куда большинству ход был заказан, дом нечаянного правителя невероятного города.

Дабы облечь мечты в камень, Птолемей потратил много, очень много денег. Ему достался не самый большой, зато самый сочный кусок империи Александра. Слово «Египет» означало богатство. На плодородных берегах Нила вырастали прекрасные урожаи злаков – а именно этот товар, как впоследствии нефть, позволял контролировать мировые рынки. К тому же Египет торговал самым ходовым материалом для письма – папирусом.

Папирусная осока пьет корнями нильскую воду. Стебель – толщиной с мужскую руку, высота растения – от трех до шести метров. Из гибкого папирусного волокна простой люд делал веревки, циновки, сандалии и корзины. Древние предания помнят об этом: из папируса, скрепленного дегтем и смолой, была корзинка, в которой мать отпустила на волю нильских волн маленького Моисея. В третьем тысячелетии до нашей эры египтяне обнаружили, что из тростника получаются писчие листы, а к первому тысячелетию донесли это знание до всех народов Ближнего Востока. Веками евреи, греки, а потом и римляне писали на папирусных свитках. По мере того как средиземноморские общества становились более грамотными и усложнялись, потребность в папирусе возрастала и цены поднимались на фоне спроса. Папирус почти не произрастал за пределами Египта и, подобно минералу колтану для наших смартфонов, превратился в стратегическое сырье. Существовал обширный рынок; по торговым путям папирус отправлялся в Африку, Азию и Европу. Цари Египта монополизировали ремесленное производство и продажу; специалисты по древнеегипетскому языку полагают, что слова «папирус» и «фараон» – однокоренные.

Представим себе рабочее утро в фараоновых мастерских. Ранним утром рубщики отправляются на берег Нила; их шаги будят птиц, и те взлетают над тростниковыми зарослями. В рассветной прохладе работается споро; к полудню рубщики приносят в мастерские огромные охапки стеблей. Точными движениями снимают верхний слой и режут треугольный стебель на тонкие полоски в 30–40 сантиметров длиной. Выкладывают на плоскую доску слой полосок вертикально, а следующий – под прямым углом, горизонтально. Обстукивают деревянным молотком, чтобы выделившийся сок склеил слои. Выравнивают поверхность, ошкуривая пемзой или раковинами. Наконец, мучной болтушкой склеивают папирусные листы в длинную полосу, которую сворачивают в свиток. Чаще всего соединяют двадцать листов и тщательно полируют стыки, чтобы легче двигалась палочка писца. Купцы торгуют не отдельными листами, а свитками: кто пожелает написать письмо или какой другой короткий документ, сам отрежет нужный кусок. Свитки бывают от 13 до 30 сантиметров в ширину, а обычная длина колеблется от 3,2 до 3,6 метра. Однако протяженность может меняться, как количество страниц в наших книгах. Например, самый длинный свиток в коллекции Британского музея, папирус Харриса, первоначально имел длину 42 метра.

Свиток папируса стал огромным шагом вперед. Веками люди искали подходящий материал и писали на камне, глине, дереве или металле, и вот наконец язык нашел себе приют в живом материале. Первая книга в истории родилась, когда слова, знаки из воздуха, уютно устроились в сердце водной травы. И, в отличие от своих неподвижных жестких предков, книга с самого начала была гибкой, легкой, готовой к путешествиям и приключениям.