Он поселился в Египте и провел там остаток жизни. Долгие годы ожесточенно бился с бывшими товарищами по оружию, пытаясь удержать власть. Когда гражданские войны давали ему минутную передышку, он знакомился с огромной страной, оказавшейся в его подчинении. Все в ней было удивительно: пирамиды; ибисы; песчаные бури; волнистые барханы; скачущие галопом верблюды; странные боги со звериными головами; евнухи; бритые наголо люди в париках; людские реки в дни больших празднеств; священные кошки, убивать которых – преступление; иероглифы; дворцовые церемонии; исполинские храмы; безграничная власть жрецов; черный илистый Нил, дельтой расползающийся к морю; крокодилы; равнины, где обильные урожаи питаются костями покойников; пиво; гиппопотамы; пустыня, в которой неизменно лишь разрушительное время; бальзамирование; мумии; ритуалы, пронизывающие все области жизни; любовь к прошлому; культ смерти.

Наверное, Птолемей был растерян, смятен, одинок. Он не понимал египетского языка, путался в церемониях и подозревал, что царедворцы над ним насмехаются. Однако у Александра он научился дерзновению. Если не разбираешься в символах, придумай новые. Если Египет тычет тебе в нос своим легендарным прошлым, перенеси столицу в Александрию – город без прошлого – и преврати ее в крупнейший центр Средиземноморья. Если твои подданные с опаской относятся к новшествам, стяни к себе в страну все самые смелые достижения мысли и науки.

Птолемей вложил огромные богатства в строительство Мусейона и библиотеки в Александрии.

Свидетельств тому нет, но мне хочется думать, что идея создать универсальную библиотеку принадлежала Александру. Это начинание – под стать его тщеславию, в нем явственно чувствуется жажда всеохватности. «Землю, – объявил Александр в одном из первых указов, – я считаю своей». Собрать все существующие книги – еще один способ (символический, умозрительный, ненасильственный) завладеть миром.

Страсть собирателя книг подобна страсти путешественника. Всякая библиотека – путешествие, всякая книга – бессрочный паспорт. В Африке и Азии Александр не расставался со своим экземпляром «Илиады», в которую заглядывал, по свидетельствам историков, в поисках совета или вдохновения, подпитывая стремление к величию. Чтение, словно компас, вело его к неизведанному.

В хаотичном мире приобретение книг есть попытка удержать равновесие на краю пропасти. К такому выводу приходит Вальтер Беньямин в блестящем эссе под названием «Я распаковываю свою библиотеку»: «Обновление старого мира – это самое глубинное влечение, определяющее желание коллекционера заполучить что-то новое», – пишет он. Александрийская библиотека стала волшебной энциклопедией, собравшей знания и вымыслы древности, чтобы не дать им рассеяться и пропасть. Но она также являла собой новое пространство, откуда вели дороги в будущее.

Предшествовавшие ей библиотеки были частными и содержали тексты, полезные владельцам. Даже те, что принадлежали крупным профессиональным школам или сообществам, служили совершенно конкретным нуждам. Ближайшее подобие Александрийской – библиотека Ашшурбанапала в Ниневии, на севере нынешнего Ирака, – предназначалась для царя. Александрийская библиотека, разнообразная, исчерпывающая, включала книги на все темы, написанные во всех уголках знаемого мира. Ее двери были открыты любому жаждущему знания, всякому обладающему литературными наклонностями, ученым самого разного происхождения. Она была первой в своем роде и ближе всего подошла к цели заполучить все имевшиеся к тому времени книги на свете.