Во II веке римляне добавили к его имени прозвище «Великий». А вот зороастрийцы называли его Александром Прокля́тым. Они не простили ему поджог дворца в Персеполе, где сгорела, среди прочих книг царской библиотеки, священная Авеста, которую зороастрийцам пришлось восстанавливать по памяти.

Противоречивая натура Александра, его темные и светлые стороны отражены уже у историков античного мира, рисующих совершенно различные портреты. Арриан им восхищается, Курций Руф приводит неприглядные эпизоды, а Плутарх не может противиться захватывающим анекдотам, неважно – прославляют они героя или позорят. Все они фантазируют. Позволяют биографии Александра превратиться в литературу – так поступают все писатели, почуяв стоящую историю. Один путешественник и географ римского периода ехидно заметил, что пишущие об Александре предпочитают чудеса истине.

Видение же современных историков зависит от степени идеализма и от эпохи, в которую они пишут. В начале ХХ века герои древности пребывали в добром здравии; после Второй мировой войны, Холокоста, атомной бомбы и деколонизации у нас возникли подозрения на их счет. Сегодня многие авторы укладывают Александра на кушетку и диагностируют бред величия, патологическую склонность к жестокости и отсутствие эмпатии по отношению к жертвам. Некоторые сравнивают его с Гитлером. Полемика бурно развивается, обогащаясь все новыми и новыми нюансами.

Мне удивительно и отрадно видеть, что массовая культура не забывает про Александра, для нее он – не ископаемое. В самых неожиданных местах я сталкивалась с его горячими поклонниками, способными быстренько набросать на салфетке примерные маршруты всех походов. Его имя звучит и в музыке. Каэтану Велозу посвятил ему песню Alexandre в альбоме Livro, а Iron Maiden назвали одну из своих самых знаменитых композиций Alexander the Great. К этому шедевру хеви-метала принято относиться со священным трепетом: бунтари из Лейтона никогда не исполняют его вживую, и среди фанатов ходят слухи, будто прозвучит он только на последнем концерте. Почти по всему миру люди называют сыновей Александрами – или, к примеру, Скандарами, в арабском варианте, – в честь героя. Каждый год его лицо появляется на миллионах товаров, которых он бы и представить себе не мог: на футболках, галстуках, футлярах для мобильных телефонов, а также в видеоиграх.

Александру, охотнику за бессмертием, удалось породить желанную легенду. И все же, если бы меня, как во «Властелине колец», спросили, какая моя любимая история для рассказывания вечером у очага, я бы сказала: не про победы и путешествия, а про необычайное приключение с Александрийской библиотекой.

«Царь умер», – отметил на астрологической табличке вавилонский писец. По счастливой случайности табличка дошла до нас почти не поврежденной. Она относится к 10 июня 323 года до нашей эры: тогда и без гаданий по звездам несложно было понять, что грядут опасные времена. Наследников у Александра оставалось двое, оба – ненадежные: сводный брат, считавшийся умственно отсталым, и еще не рожденный ребенок в животе у Роксаны, одной из трех жен царя. Вавилонский писец, сведущий в истории и устройстве монархии, вероятно, задумался тем судьбоносным вечером о хаосе престолонаследия, перерастающем в беспорядочные кровавые войны. В те времена многие страшились подобных событий – каковые не замедлили случиться.

Кровь пролилась очень скоро. Роксана убила двух других вдов Александра, чтобы наверняка избавиться от возможных конкурентов ее сына. Македонские полководцы вступили в борьбу друг с другом. В течение нескольких лет они методично истребляли всех членов царской семьи: сводного брата-идиота, мать Александра, Роксану и ее сына, которому не исполнилось и двенадцати. Империя между тем разваливалась. Селевк, один из приближенных Александра, продал завоеванные в Индии земли местному правителю за баснословную цену в 500 боевых слонов, которых пустил в ход для дальнейшей войны с соперниками-македонцами. Десятилетиями целые армии наемников переходили от одного нанимателя к другому. Спустя годы сражений, зверств, мести и загубленных жизней в живых осталось трое диадохов: Селевк в Азии, Антигон в Македонии и Птолемей в Египте. Эти полководцы Александра Македонского после его смерти разделили империю в ходе войн. Насильственная смерть не настигла впоследствии только одного из трех – Птолемея.