За ничтожные доли секунды до очередного прыжка одной из тварей Один разгадал сиё намерение и послал ей убийственно-кровожадный взгляд: чёртик от неожиданности расширил до предела ромбовидные глаза, на мгновение остановившись (собратья плавно и чётко огибали его), а засим в слепом ужасе покинул кольцо – на сей раз наружу, сбив невидяще нескольких из стаи. Харрол сузил зрачки почти до точек – крепко задумался, – не прекращая командного движения и контролировать психические атаки своего рода шакалов Запретных земель. Он интуитивно просканировал каждого члена отряда, подспудно оставшись недовольным его общим психологическим фоном: пройдёт меньше часа и пограничники и птеригианка будут полностью деморализованы учащающимися нападками степных тварей, а сиё обязательно приведёт к гибели горцев и подвергнет смертельной опасности остальных. Харролу хватило чуть больше минуты, дабы раскусить слабость стаи и придумать, как приподнять боевой дух людей:

– А в поле танки грохотали… – браво запел Один, закрепляя дисленумы за спиной крест-накрест, рукоятями вверх.

Спутники (некоторые из них подпрыгнули от неожиданности, чуть не замахнувшись на него оружием) дико глянули на него, словно на ума лишённого. Лишь Волк смутно – где-то на задворках подсознания – начал улавливать идею друга и мощным красивым басом подхватил песню Великой Отечественной войны, повторив манипуляцию относительно Катаны. Пантера песню не знала, поскольку в Германии такому не учат – многие немцы до сих пор стыдятся некоторых аспектов из своего бурного прошлого… Но она знала другую русскую песню из того же исторического отрезка, коей она не преминула воспользоваться, распознав замысел милого – Наташа ведь самая близкая ему подруга:

– Выходила на берег Катюша, Выходила, песню заводила… – её голос не был чарующим и музыкальным, что, впрочем, не мешало исполнять с душой да довольно громко.

Как ни странно, следующим взял ноту чёрный колдун, вовсе не ведающий ни одной земной мелодии – да и о Земле даже не подозревает. Пограничник хрипловато (но тоже не тихо) вещал балладу о некоей великой битве, произошедшей много веков назад в тогда ещё не существовавших Ничейных землях – и об особо отличившихся воинах в ней: неустрашимых, бесстрашных и безжалостных к врагам. А когда сотоварищи изумлённо воззрились на мага, тот лёгким кивком головы указал им на стаю. . Они послушно разом глянули на чёртиков – и не поверили собственным очам. Засим почти единовременно присоединились к балладе. Не остались в стороне Ундерман, Банцемнис, Одинец, Гральрих, Птерис. Серая крыса вздыбила шерсть, вертела башкой и свирепо то рычала, то пищала на тварюшек. Каждый добавил свою лепту в общее дело, каждый – на свой лад, на родном языке. Группа пришельцев добилась значительных результатов, не смотря на какофонию и разноладье: моральный дух двуногих взвинтился до небес, а сотни тварей, словно единый организм, забеспокоились, засуетились.

Шакалы местных степей, уже празднуя победу, хаотично задёргались, стали медленно расширять кольцо окружения, сталкиваться друг с другом, недовольно и жалобно скулить, иногда повизгивать и даже трусовато полаивать. Им невдомёк, что их способность улавливать чутко чужие эмоции использовали против них самих же: жертвы, испытывающие нарастающий страх, плавно переходящий в первобытный животный ужас, стремительно вернулись в исходную позицию – позицию безжалостных хищников, не боящихся никого и ничего. О сих хищников по нарастающей исходила ощутимая аура силы и превосходства, подавляющие искомую стаи. Исход ожидаемый: слаженно действующая монолитная стая превратилась в жалкое блеющее стадо овец. Чёртики с плачем и визгами бросились врассыпную, через минуту скрывшись с поля зрения.