День стоял солнечный и жаркий. Взрослые сидели на лавочках: кто-то читал, кто-то болтал с соседом или по телефону, кто-то потягивал пиво. Некоторые решили понежиться в лучах солнца, лёжа на траве. «Хотел бы и я так же» – взгрустнул Джек, смотря на свои изуродованные руки, ладони которых были скрыты перчатками с сервоприводами, идущими до плеч, а от них и за спину, к батарее.

Он подошёл к одной из лавочек, на ней сидела молодая спортивная женщина, одетая в синий костюм, состоящий из топа, шорт и кед. Её, казалось белоснежные, волосы были заплетены в косу, с вплетённой в неё светло-синей лентой. Она читала какой-то роман и, попутно, пила сок.

– Могу ли я присесть? – вежливо поинтересовался Джек. Из-за маски его голос казался механическим и хрипловатым. Женщина подняла глаза и еле слышно взвизгнула, увидев перед собой живую смесь человека и техники.

– Да, конечно, садитесь, пожалуйста… – затараторила она и, также быстро собрав свои вещи, поспешила удалиться.

Джек тихо грустно охнул и присел на освободившееся место.

В нескольких метрах от него стояла палатка с мороженным. Вокруг неё толпились дети разных возрастов. Смотря на то, как они играют, гомонят и разговаривают, Джек улыбнулся, хотя его улыбки не было видно. На него посмотрела девочка лет десяти-одиннадцати. Как будто увидев его улыбку, она улыбнулась в ответ и помахала ему рукой. Джек отвёл взгляд и повесил голову, грустно вздохнув. Он долго смотрел на ухоженную траву возле его нового дома. В ней игрались немногочисленные белки, живущие в дуплах деревьев, а так же, весело чирикая, скакали маленькие птички…

– Здравствуйте.

Джек поднял голову. Пред ним стояла махавшая ему возле палатки девочка, державшая в руках два рожка шоколадного мороженного.

– Это вам – сказала она весело, протягивая Джеку рожок.

– Спасибо – повеселевшим голосом сказал он, принимая мороженное из её рук.

Девочка села рядом и начала кусать мороженное, пока оно не растаяло. На ней было одето оранжевое платье с более тёмной, в отличие от майки, юбкой, белые носочки и светло-розовые сандалии. Глаза изумрудного цвета весело рассматривали всё вокруг. Огненно-рыжие блестящие на солнце волосы заплетены в две противопоставленные друг другу косички.

– Как вас зовут? – спросила она, повернувшись к Джеку лицом.

– Мистер Райзен-Роуз. А зачем вы спрашиваете, юная леди? – Джек пытался изобразить воспитателя – Вдруг я маньяк какой-нибудь?

– А это правда? – немного испугавшись, спросила девочка.

– Нет, конечно – смягчившись, сказал он. – Но ведь всё могло быть, согласись?

– Вы правы – сказала она, понурившись. – Но вы так и не сказали своего имени, мистер Райзен-Роуз – напомнила она повеселевши.

– Сначала ты – сказал Джексон улыбнувшись.

– Молли!

С дальнего конца улицы звала и шла по направлению к ним та женщина, что убежала от Джека.

– Ой, это моя мама – девочка спрыгнула с лавочки и побежала к ней – До встречи, мистер Райзен-Роуз! – помахала она на прощание.

– До встречи, Молли! – он попрощался в ответ.

Пусть и не было слышно, но было видно, как мама отчитывает Молли за общение с «роботом». А мороженное к тому времени уже растаяло и провалилось в рожок, откуда медленно вытекало на серую дорожную плитку.

«Ну и день! – думала Бейби, танцуя и поя очередную песню на сцене – столько народа!..»

Бейби исполняла в «Цирке» роль танцовщицы – из-за этого иногда сюда заглядывали пьяницы и прочие личности, просившие «сменить настройки» для них за отдельную плату. Но Максвелл, пока был техником здесь, пусть и относился к ней и остальным аниматроникам как к кускам металлолома и пластика, это пресекал – певицы и даже раздавала мороженное, а её помощница, Дейзи, раздавала подарки победившим в её конкурсе загадок и ловкости. Она носила бежевый с белым наряд, белое лицо без макияжа, черные «волосы» так же были украшены двумя «косами» с бежевыми бантами, по фигуре она была ниже и чуть полнее Бейби, чтобы предать ей вид десятилетнего ребёнка.