– У-У-У, – говорят наши правые товарищи, – как оказывается у вас, у коммунистов, всё круто! А почему мы об этом не знали?

– А как вы думаете, почему вы об этом не знали?

– А-А-А-А, – говорят наши правые товарищи.

– Так вот – про колбасу – это первая ступень открытой части. Идите и учите то, что оставлено вам тайным орденом жрецов культа Мары!

Прочитав некоторые произведения из классиков марксизма, они с восторгом заявляли:

– Вот это настоящий фашизм!!!

Первое нас радовало, а последнее – огорчало, но что поделаешь – диалектика…

P. S. Тех, кто вырвет что-либо из контекста и использует для клеветы на Партию и партийцев, постигнет кошт Мары.

Нацболы, разумеется, всегда были поборниками всяческих гражданских свобод и, конечно, в особенности тех свобод, которые граничат с насилием. Одно время стала довольно популярной тема расширения для граждан возможности владения гражданским короткоствольным оружием. По этому поводу прошло даже несколько митингов. Естественно, нацболы не могли остаться в стороне и активно участвовали в созыве граждан на подобного рода мероприятия.

Одним из способов было расклеивание стикеров в разных публичных местах, в том числе и в электричках. Стикеры, естественно, были сформулированы наиболее вызывающим образом, а именно гласили: «Граждане, к оружию!». Далее более мелким шрифтом, конечно, разъяснялось, что это требование либерализации нашего оружейного законодательства.

В электричках стикеры клеились во избежание каких-либо эксцессов следующим порядком. Внимательный юноша шёл впереди, за ним шли две девушки, которые расклеивали стикеры, и внимательный юноша шёл замыкающим. Ничего интересного в самой поклейке стикеров, в общем, не было, интересной была реакция пассажиров.

Когда эта четвёрка входила в вагон, пассажиры про себя решали – «вот пришли фашисты» – и замедляли не то, что дыхание, а сердцебиение. Никто, понятно, ничего не произносил вслух, но никакого другого вербального эквивалента их поведению подобрать было невозможно. Когда ребята выходили из вагона, его население отмораживалось – «вот ушли фашисты» – и продолжало прерванное движение.

Так наши группы заклеивали электричку до головного вагона и шли обратно по перрону. Когда они проходили мимо окон вагонов, возникала та же самая реакция – «вот идут фашисты» – и выражалась до тех пор, пока ребята не пройдут. Почему фашисты? Никакой внешней атрибутики, упаси бог, чем-то напоминающей фашистов, конечно же, не было, просто люди видели организованную группу, делающую что-то непонятное – то есть, если бы к кому-то приставали, было бы понятно, а если ни к кому не пристают и ничего не портят, то это непонятно и опасно. И, как можно было понять, пассажиры электрички были готовы подчиняться любой организованной силе и быть пассажирами чего угодно.

Однажды нас в тамбуре перехватил здоровый мужик, судя по ухваткам, сотрудник силовых структур, и грозно спросил, знаем ли мы, что тут нельзя клеить стикеры? Мы дружно ответили, что знаем, но разгул бандитизма может быть остановлен только если граждане будут вооружены, а иначе силовые структуры всё больше будут превращаться в мишень. Он грозно переспросил, знаем ли мы всё-таки, что тут нельзя клеить? Мы подтвердили, что знаем. Тогда он радостно провозгласил:

– Ну тогда клейте!

Один из наших товарищей был задержан за расклейку этих самых стикеров в метро. В отделении милиции грозный начальник сказал ему, что ночь он проведёт в камере, а с утра его повезут в суд, и, вообще, зачем это нужно – чтобы их всех перестреляли?!

– Нет, – говорит товарищ, – во-первых, если граждане смогут отстаивать своё имущество, то на руках по чисто экономическим причинам будет гораздо меньше нелегального оружия, а во-вторых, если кому-то придёт в голову стрелять в сотрудника милиции, у которого справа и слева вооруженные граждане, то от такого деятеля тут же останется решето.