– Извини, что прошу тебя, но ты бы не мог привезти мою игрушку?

– Эви, сейчас не лучшее время. Решается твоя судьба, я должен дать им ответ, можешь ли ты дальше находиться в обществе.

– Нет,… игрушка нужна, чтобы я могла нормально спать, я кладу её под шею, мне так проще уснуть. Разве ты забыл…

– Гм… – заворчал я, – что за игрушка?

– Бегемот, которого ты подарил мне, когда я жила в больнице. Помнишь?

Разумеется, я помню, как совершенно случайно схватил в магазине этого несчастного бегемота, чтобы немного порадовать ребёнка. Спустя четыре года она сохранила его. Это тронуло.

– Ладно. Что-то ещё?

– Только его.

Я отправился в дом семьи Перес, где Эви жила последние три года. Детективы разрешили мне посетить это место, так как я сослался на то, что мне нужно подробно изучить, как жила девочка всё это время для составления заключения о её состоянии. Переступив порог дома, я увидел место преступления с кучей расставленных жёлтых номеров возле мест, где что-то происходило. Крови здесь уже не было, всё убрали. Оглядываясь по сторонам, я направился к лестнице на второй этаж, где находилась комната Эви. Здесь довольно чисто, девочка отличалась аккуратностью и чистоплотностью еще, когда жила в моей больнице. Я быстро нашёл бегемота – видно, что ребёнок страшно любит игрушку, она единственная из всех лежала на кровати, ещё и накрыта одеялом. Взяв бегемота в руки, я обнаружил, что он крайне тяжёлый. Стал ощупывать, потом нашёл шов. Довольно странно распарывать любимую игрушку маленького ребёнка… что ж… ничего другого мне не оставалось. Я хотел, чтобы девочка оказалась нормальной, я хотел дать ей нормальную жизнь… видит Бог, хотел! После исследования дома я поехал обратно в центр. Эви уже находилась в комнате и ожидала меня.

– Ты вернулся!

– Эви. Нужно поговорить! – Грозно ответил я.

Она сразу же осела, напряглась. Ей непривычно слышать мой угрожающий голос.

– Скажи мне, что это? – я держал в левой руке распоротого бегемота, а в правой складной нож, который обнаружил внутри мягкой игрушки.

Девочка отступила от меня. Потом и вовсе отвернулась, ведя себя крайне странно, – «Мне нужно защищаться!», – спокойным и монотонным голосом ответила она.

– О чём ты говоришь? – недоумевал я.

– Саймон! Мне нужно защищаться! Тебя не было рядом три года! Ты меня бросил, хотя обещал, что плохие люди никогда больше мне не встретятся! Ты мне соврал!

Я отступил на один шаг назад, когда услышал это. Девочка изменилась в голосе, я слышал взрослого здравомыслящего человека, который боится за свою жизнь. Стало страшно.

– Они обижали тебя? Как и прошлый раз? Скажи, милая.

– На этот раз никто не успел меня обидеть!

– Давай мы оба успокоимся, и ты скажешь, что произошло.

– Я спокойна, Саймон! Просто… просто ты должен мне верить!

– Я пытаюсь быть на твоей стороне Эви, но ты просто не даёшь мне тебя понять! Почему не рассказываешь, что произошло? Это упростит задачу!

– Какой смысл?! Я ведь должна ответить за то, что сделала! Не хочу новых родителей, все они одинаковые! На меня им плевать! Давай, Саймон! Делай свою работу! Напиши, что я ненормальная, чтобы я больше никому не причинила вреда!

– Нет! Забудь об этом! Не смей даже упоминать! Мы поступим иначе, если ты мне поможешь.

– Что? – успокоившись, ответила Эви.

– Если ты будешь вести себя так, как я тебе скажу, ничего дурного не случится. Тебе придётся какое-то время пожить здесь, но никто… я повторюсь, НИКТО к тебе больше не притронется! Я не знаю, что тебе пришлось пережить Эви, но я, правда, пытаюсь помочь! Дай мне хотя бы шанс на это!

– Я сделаю всё, что ты скажешь, только при одном условии – приёмных родителей в моей жизни больше не будет никогда! Дай слово! Мне всё равно, что обо мне подумают, даже если мне придётся жить здесь, это гораздо лучше, чем с кем-то!