— А если… — хотела сказать фразу, но слова застряли на полпути.

— Не волнуйтесь, не убьет, — спокойно ответил он, поняв ход моих мыслей. — Я отлично стреляю, хоть и не офицер. Мортон ещё пожалеет, что родился на свет.

Я облегченно выдохнула, но на сердце всё равно было неспокойно из-за того, что Нэшел будет держать оружие в руке и отстаивать мою честь, которой нет.

— Иледа, мы скоро прибудем в Сикар, лучше подумайте о теплой душистой ванне. И хватит переживать за меня, — улыбнулся мужчина и легким прикосновением пальцев погладил мою руку. И тут же по всему телу пробежались приятные мурашки.

— Я за вами зайду, когда прибудем в порт, — Нэшел поднялся с кровати, ещё раз ослепительно улыбнулся и вышел из каюты.

А он так и не спрашивал о письме Дореллы. Значит, я права, оно случайно попало в папку. И Бреннан, не знает, что письмо невесты было там. Мне снова стало тоскливо. И зачем я вспомнила об этом злосчастном письме?!

***

К полудню мы причалили в Сикар. Порт встретил нас суетой и шумом. Такое количество приставших кораблей разного ранга я ещё не видела. Клейтон далеко уступает размерам Сикара.

На наемном кабриолете я и Бреннан отправились вглубь города. Пока мы ехали по шумным улицам портовой столицы империи, я с любопытством разглядывала дома и прохожих людей. Здесь всё не так, как в Валезии: все куда-то спешат, пешком или в экипажах, мальчишки с ворохом газет бегают по улице и, выкрикивая главные новости, продают их; женщины здесь вели себя более открыто и без стеснения. На первый взгляд, кажется, что попал в сумасшедший мир.

Возница подвез нас к большому трехэтажному зданию в центре города, вывеска которого гласила на имперском языке, что это отель «Альбатрос». Лошадь остановилась у главного входа.

— Приехали, — улыбнулся Бреннан, — теперь отдохнете, Иледа.

Он первый вышел из экипажа и подал руку, как истинный благородный дэрл. Я сделала два шага и меня слегка качнуло. Мой спутник ловко подхватил меня за талию.

— Это от качки, — произнес он, насмешливо, глядя в мои удивленные глаза, — на корабле вы привыкли к качке, теперь снова привыкать к земле.

— Какой кошмар, — насмешливо ответила я.

К нам тут же подбежал проворный юноша и снял багаж, два саквояжа, и понес внутрь здания.

Приветливый администратор, седовласый коренастый мужчина, встретил с улыбкой.

— Добрый день, рады вас видеть в «Альбатросе», — произнес он на имперском языке.

— Добрый день, уважаемый, — ответил на том же имперском языке Нэшел. — Чета Нэшел из Валезии. Нам, пожалуйста, лучший номер, с большой ванной, — и дэрл положил имперский паспорт на стол.

— У нас есть отличный номер для новобрачных, я, вижу, вы молодожены, — и администратор кинул ехидный взгляд на мою правую руку.

— О, да, мы недавно поженились, — спохватился «муж» и с укором посмотрел на меня. — Дорогая, ты опять надела кольцо не на ту руку! — произнес он на валезийском.

Я виновато улыбнулась и сняла кольцо, надела его левую кисть.

— Прости, милый, я ещё не привыкла, — пожала невинно плечами, отвечая на чистом имперском, что вызвало у моего «мужа» лёгкое удивление на лице.

— Так-то лучше, — ответил Нэшел, взяв меня под руку.

— Вот ваши ключи, — администратор подал связку из двух ключей моему «мужу», — Раин вас проводит до номера, — кивнул он на носильщика.

— Благодарю, — Нэшел откланялся, и мы пошли за худеньким юношей, несшим наши саквояжи.

Пришлось подниматься на последний третий этаж, по словам Бреннана только там находятся лучшие номера в отеле.

Мы подошли к двери из красного дерева, украшенной резьбой в южном стиле, на ней вместо цифрового номера висела табличка с надписью на имперском «любовь». Я ухмыльнулась «оригинальной» идее. Нэшел вставил ключ и открыл номер. Носильщик молча внес вещи и, как солдат, встал по стойке смирно.