С тех пор, как я за него вступаться начал во дворе, мы с ним, считай, стали не разлей вода. Не во всём, конечно. Как ни крути, но тропинки у нас по жизни разные. Я — врач, а Паша… Насколько знаю, он автомобилями занимается. Вроде ремонты, перегоны. Если что, я сам к нему иногда обращаюсь по этой части. Потому что знаю, что в других сервисах и наебать могут, а Паша никогда не подведёт. Оттого и он всегда может обратиться ко мне, если вдруг чего. Иногда его просьбы откровенно настораживают, но я стараюсь не лезть. С его армейскими приятелями я пару раз пересекался. На вид мутноватые типы, но мне с ними детей не крестить, а у Пашки своя голова есть.

Партии в бильярд и иногда в карты — наши обычные развлечения. В бильярд лучше играю я, а в карты — Паша. Но есть у нас ещё кое-что объединяющее.

— Вах, а ты в клуб не заглядывал последнее время? — закинул удочку Паша.

Я уже просёк, к чему он клонит. Сейчас примется рассказывать что-нибудь такое-эдакое. Но я его не торопил. Сам доложится, когда созреет.

— Работы много. Некогда.

— Закиснешь так, — поддел меня приятель.

— Не дождёшься.

Я отправил точный пас, и сразу два шара ровненько влетели в лунку. Паша присвистнул от зависти.

— Неплохо.

— Учись, пока я жив.

Прицелившись к новой мишени, я выстроил в уме траекторию.

Удар…

Мимо.

— Ой-ой-ой! А понтов-то скока было! — дразнился Пашка, пытаясь вывести меня из равновесия.

Однако его приёмы редко пронимали меня по-настоящему.

— Ну, давай. Покажи высший пилотаж, — предложил я.

— Проще простого!

Паша несколько раз обошёл стол по кругу и, наконец, выбрал самую лёгкую цель. Но и это ему не слишком помогло, когда он запустил шар со значительным смещением от лунки. Я издевательски поаплодировал.

— Браво! Жаль на камеру не заснял! Мастерский приём!

— Отвали, — тут же обиделся Паша. — Это ты на меня плохо влияешь. Да и я сегодня не в форме.

— И где растерял? Карбюратор перебирал всю ночь?

— Я и днём могу нормально удолбаться, если очень захочу, — хвастливо заявил он и ухмыльнулся.

Знаю я эту ухмылочку кота, обожравшегося сметаны. Кому-то явно было невтерпёж поведать о своих приключениях.

— Снова вёл светскую беседу с Марго? — сделал я предположение, которое с высокой долей вероятности могло оправдаться.

— П-ф-ф! — состроил Паха брезгливую морду. — Эта овца мне давно остопиздела. Я её послал.

— Реально? Мне она, конечно, никогда не нравилась. Но ты вроде говорил, она ничё.

— Да ну. Третий сорт — не брак. Её уже так разъебали, что непонятно, как она вообще обратно ноги сводит. А я себе личную игрушку решил заиметь.

Вот это новости… Паша Сотников завёл подружку. В целом, ничего удивительного, конечно. Ему тридцатник скоро, а он всё по шлюхам шароёбится. Я бы, может, его даже осуждать стал, если бы сам таким же не был. Да, вот оно — ещё одно общее звено: и я, и Паха держались подальше от серьёзных отношений. Но причины у нас всё-таки были разные.

Он презирал женщин. Для него что грязь, что женщина — всё едино. А я… Я не хотел терять. Если свою жизнь я мог контролировать целиком и полностью, то чужую — только на хирургическом столе. Ну и в некоторых других редких ситуациях. В остальном любые отношения неизбежно сопровождались рисками. Да и, по правде сказать, не верилось мне совершенно, что однажды встретится на моём пути такая женщина, которая по-настоящему примет меня всего, со всеми заскоками. С нестабильным графиком работы и постоянными переработками. С моим прошлым, которое нельзя отнять. И главное — с моим настоящим, где я признавал только один вариант здоровых отношений. Тематических отношений.