И как приятно сидеть на высоких стульях, облокотившись о стойку бара, пить пиво, курить и разглядывать свисающие с крючков здоровенные окорока и колбасы, различную снедь в витрине и мерцающие на полках бутылки со всевозможными алкогольными напитками! Во многих барах имеется телевизор.

Да и посмотреть, как работает бармен, – тоже интересно. Складывается впечатление, что бармены – единственные люди в Испании, которые работают. (Это, конечно, первое и неправильное впечатление). Он, бармен, практически не стоит на месте: варит кофе, наливает вино, бросает лёд в стаканы, гремит кассой, подаёт сдачу на тарелочках, да ещё каждому посетителю успевает сказать: «Ола! Буэнос диас! Ке кьере кавальеро (сеньора)?», а на прощание – «Аста луэго!»28

Удивительно, как он к концу смены не валится под прилавок, и как у него не закручивается в узел язык. Даже если на данный момент все заказы выполнены, бармен всё равно чем-то занят: моет посуду, засовывает в морозильник копы и харры, наконец, вытирает стойку; редко увидишь бармена, неподвижно уставившегося в телевизор.

Любимые бары. «О’Пэйси». Появились у нас и любимые бары. То были два бара с одинаковыми названиями «Исла» («Остров») – близ Аточи и на Ивисе, но самым нашим любимым баром был «О’Пэйси».

Этот маленький кафетерий носил почему-то шотландское имя. Нравился он нам как дешевизной, так и необычайно вежливым и культурным обслуживанием. К харре пива, которая стоила там всего 200 песет, бармен подавал не одну тарелочку с бесплатной закусочкой, а две или три! К примеру, на одной тарелочке – рыбка, на второй – маслинки, на третьей – орешки. Выпьешь харру, закажешь вторую – вместо пустых появляются новые тарелочки с закусочкой, и т. д. А если, вознамерившись закурить, достанешь сигарету – бармен тотчас подносит тебе к ней свою зажигалку.

Вот какой был этот бар. Возможно, он существует поныне там, где и был: если идти из центра города, то по левой стороне примерно в середине улицы Маркéс де Корвéра (метро там нет). Мимо этого бара пролегал наш пеший путь в альберг на Сан Блас.

«Заработки». Сколько мы «зарабатывали» в день на газетах? По-разному. Нодар и Гога рассказывали, что когда «Фарола» только появилась, денег они имели с её продажи столько, что ели и пили в ресторанах без счёта. То есть они не прикидывали, как мы с Шоссом, во что это им примерно встанет.

Очевидно, это правда. «Фарола», первая в Испании благотворительная газета, была широко разрекламирована на телевидении, поначалу она была в новинку, да и продавцов её было немного.

К тому времени, когда взялись за «Фаролу» мы, продавцов расплодилось уже несколько сотен. В первые месяцы, весной 1995 года, мы имели в день, как правило, по 2 – 2,5 тысячи песет каждый: когда-то побольше, когда-то поменьше.

Чем дальше, тем больше становилось фарольщиков. Возникли и другие подобные газеты, продавцов развелось пруд пруди, и это бы ещё ничего, да ведь далеко не все вели себя при продаже газет так смирно, как мы – многие таскались по улицам со своими газетами и приставали буквально ко всем прохожим подряд, заходили во все магазины и бары, клянчили деньги, что людям нравиться не могло; доход от газетной торговли падал.

Торговля в праздник. Весной 1995 года в Испании был всенародный праздник. Испанская принцесса – дочь Его Величества короля Хуана Карлоса I – сочеталась браком с австрийским принцем. Улицы были полны ликующего народу. В тот день мы с Шоссом установили личные рекорды по числу проданных газет: я продал 28, а Шосс – 27.

Штаны едва не сваливались с нас от веса огромного количества монет в карманах; эту груду цветного металла мы с трудом обменяли на бумажные деньги.