– Есть какой-то подвох, по которому вы решили не быть человеком слова?

– Есть, конечно. В первую очередь мне не нравится тот хаос, который ваша гиена пока не принесла на наши земли, но, возможно, скоро принесёт. Кроме того, Гагарин никаких богов не видел, а значит и антихриста не существует. Тем более этот антихрист явно не в теле молодой девушки. Он же, ну антихрист… А ещё я хочу, чтобы вы для меня кое-что достали для меня.

– Вот с этого и стоило начинать, – покачал головой Феликс.

– Да ладно, ничего серьёзного я у вас не попрошу! Так, сущий пустяк – достать прах великого Гагарина из-под кремлёвской стены. Мы как раз отправляем эшелон с парой ракет, чтобы продать их Хамсин…

– Так-так-так… – Феликс явно был не готов к такому потоку новой информации, – Во-первых, это что, Москва под контролем гиены, которая покупает у вас ракеты и мы, на которых она охотиться, я напоминаю, должны приехать туда и достать чёртову банку с пеплом?

– Да, разве я о многом прошу? Съездите, заберите, передадите нашему человеку. Ни в какое другое место, кроме Москвы я вас отвезти не смогу. Вся страна под гиеной. И ладно страна, как бы не больше… – он угрюмо взглянул на карту СССР, висевшую на стене, – Здесь вас держать ещё более опасно, чем куда-либо везти. А вы, из Москвы, потом сможете добраться куда-то ещё… Я всё равно, что ваш ангел-хранитель! Точнее не я… – он откинулся на кресле и указал большим пальцем за спину, на портрет Гагарина, – Он!

Уже вечером нас посадили в один из грузовых вагонов длиннющего состава, вёзшего баллистические ракеты. Когда Феликс спросил у нашего добродеятеля, зачем моей матери ракеты, тот просто ответил: «Видимо, добивает тех, кто ей не нравится, судя по ней, не нравятся ей все, но она хорошо платит за каждую собранную ракету».

Да уж, последнее, что ожидаешь услышать о своих родственниках, живя в уединении на ферме среди леса, так это то, что они покупают и используют против кого-то ядерные ракеты. Это… большое открытие для меня. И я точно не знаю, что чувствовать по этому поводу. Феликс же, казалось, был совсем не удивлён. Но и для него судьба приготовила сюрприз.

Когда поезд стал медленно отбывать с погрузочной станции, на него в последний момент, в наш вагон, запрыгнул мужчина. Его вид был неизвестным мне зверем, похожим чем-то одновременно на опоссума, лису и собаку. Одет он был в военную форму цвета хаки и широкополую шляпу в одной части подколотой кокардой с короной. Движение были его плавны и экспрессивны. Первое, что он сказал, оказавшись перед нами было:

– О, как же тесен мир!

– … Мартин? – тут у моего дяди чуть челюсть не отвисла, – Какого чёрта ты тут делаешь?

– Провожу духовные поиски, mate! Тестирую разные пути к Богу. Буквально, хочется найти верный и посмотреть ему в глазёнки, я почему-то уверен, что у него именно глазёнки.

– Это я помню… – Феликс меньше всего ожидал встретить своего наставника и явно не находил слов, чтобы что-либо сказать. Насколько мне помниться, дядя не видел своего учителя больше двадцати лет.

– Ну так какие тогда могут быть вопросы? Я тут хотел посмотреть на этих странных парней, увидеть то, как они поклоняются своему «богочеловеку», а они оказывается просто бессмысленно пускают тонны металлолома на летающие и взрывающиеся гробы. Никакой мистики, mate! Начинаю сомневаться, что бог вообще есть. Ха! – он добродушно хохотнул, – А это у нас кто? – он глянул на меня, – Неужели Бафи-Бафомет? Выросла и вымахала вся в мать, неправда ли?

– Мартин! – Феликс очень завёлся и стал говорить неожиданно твёрдо, – Ни слова больше.