Зашуршало под мягкой подошвой, но он не слышит. Вжимаясь всем телом в камень, он задыхается от жадно пожирающих остатки тепла взглядов. Давление веса тел сокращает мышцы. Острие боли с лезвием мощного зла сердец вдавливающей силой фона непонятного языка мысли…

Сработка двух дистанционных подрывных устройств. Нора сотрясается обвалом адского грохота. Тумблер третьего – сработки нет. Опустошенный, с гулкой болью от удара воздухом, задыхаясь в пыли, тянет дистанционник наружу, давая сигналу свободу на пути.

Два взрыва одновременны – третий и где – то рядом, ударяя под локоть.

СТАРЛЕЙ,

03:47

Далекие разрывы. Компакт не тянет до пятой тройки и пока еще до борта – горы экранируют, а дожимать пора.

– Выдвижение. Четвертые, вперед.

Капитаны молчат, игнорируя. Перебежками уходят вниз. Видна расслабленность, но на грани дозволенного.

– Всем вперед.

Тускнеющая зелень прижавшихся стен каменного коридора изгибается. С расстановочкой работай! Нюх потеряешь! Грязное дно, склоны уступами, постепенно сужаются, заставляя капитанов ждать подхода основной группы. Через сотню метров впереди резкий подъем, взломавший дно вывороченными громадами камня.

– Перегруппировка. К четвер…

Взрыв тишины валит, накрывает лавиной капитанов и передних группы. Старлей в центре, между разрастающихся обвалов. В шлем бьет, он падает в щель между стеной и глыбой. Сознание не оставляет. На ноги. Удар отскочившего камня в спину. Видит выше поднятой пыли и дыма узкую полосу с ярким. Глаз, рука – вмиг. Плевок подствольника лупит зеленью по глазам, и новая сила вбивает его в щель, окончательно ослепляя тьмой.

МАРКЕЛ,

03:49

Он зажал пальцами артерию в подмышке. Лоскутья рукава и мякоти еще держали руку у локтя. Боль, забитая шоком перерубленных нервов, постепенно входила в тело. Невозможно, но он чувствовал ее в оторванной руке. За инъекцией промедола лезть глубоко в эрдэ, жгут – долго, он боялся потерять силы, отпустив артерию, сразу бы запульсировавшую струей. Спихнул вниз все вместе с калашом: «Отстрелялся я…» Тихо звал.

Ночь затаилась, чувствуя далекое, но неумолимо приближающееся.

Сквозь гул в ушах не услышал. Свет фонаря в глаза и совсем рядом Митькин голос:

– Товарищ прапорщик… Мишка…

– Как же ты… – в лютой ненависти на самого себя, не сумевшего. Но боль. Вялость. Время. – Здесь положим. Не уйти нам с ним. У Хакима антидог – не найдут. Потом заберете. Пусть они назад его, в залом и камнями. А ты мне помоги. Видишь… Зараза…

Ермак уже убежал туда – к залому. Митька тянет за ноги, рука волочится по камню, частые капли с культи и торчащие обломки костей не видны в темноте. Митька спрыгивает, подставляет руки под подошвы Маркела. Не удерживает, пытается подхватить, вместе падают. Охнув, Маркел на доли секунды теряет сознание. Из прокушенной губы кровь, открывает глаза, выдыхает: «Сжег?»

– Да.

– Достань. На дне.

Митька вытряхивает эрдэ к свету лежащего фонаря.

– Суеверный я, Митя. От греха… подальше убрал.

Инъекция. Прерывистое дыхание становится ровным, глубоким, вместе с шальной мутью, ворвавшейся в тело.

Митька тянет поясной ремень. В петлю – на самозатяг.

– Рука?..

– Режь… К нему положи.

Лоскутья. Резко. Отточенным лезвием. Подворачивает обрывки рукава – и на него петлю. Затягивает возле пальцев Маркела. Рвет индпакет. Подушку на кости, разорванное мясо. Туго бинтом. Завязывает, помогает подняться.

– Дай машину. Соберите все и догоняйте.

Идет, не шатаясь, в норме.

Стык глубокой узкой расщелины чистил Ермак. Вдвоем трудно развернуться, но длинная. А Ермак худой. Там немного камней было. Фонарем посветили. Он спрыгнул. Ну, и фонарь ему подали, чтоб светлей. Не видно ж ни черта. Ночь. А Хаким с Зимой подсумки и эрдэ только с него сняли. Ремень с ножом опять надели. Поправили все. Магазины, железки забрали. Документов же нет – в полку. А их – подсумки – чтоб не мешали и пустые чтоб под голову потом. И в спальник Мишку. Спальники легкие и теплые, американские вроде. Маркел где – то надоставал. Потом подали его Ермаку. Туда, вниз. Он уже коченеть начал. Ну, тверже стал. Ермак принял, внизу уложил хорошо. Под голову подсумки свернутые. Они камни сверху стали подавать, а Ермак его обкладывал… Мишку… Тут Митька прибежал. Вниз туда наклонился. Руку отдал. Ермак камень отложил. И под отворот спальника. Туда. Внутрь. К плечу Мишки. Чтоб вместе вроде им… И камни уже быстрей. Втроем же. Ермак его всего. Хорошо так. Проверил еще. Все вроде в норме. Хорошо. А Хаким уже назад. Ну, с этой, от собак. Потом Ермаку отдал. Тот на камни, чтоб Мишке спокойно, потом забрать чтоб… Ермака за руки вытянули. Собрали, проверили – и бегом Маркела догонять… Все быстро, тихо, молча… Молча.