Было очевидно, что ей безумно нравиться неожиданное путешествие, обещавшее ей незабываемые и удивительные приключения. Впервые перед девочкой расстилался новый мир, о котором ей до сих пор было известно только из умных книг, которые она обожала читать.

Между тем день клонился к закату, тени деревьев удлинялись, напоминая о приближающейся ночи. Начальник стражи мановением руки остановил движение обоза, выбрав для ночлега зеленую лощину, со всех сторон окруженную цветущим орешником. Выставив вооруженную охрану по периметру лагеря, он приказал воинам спешиться и напоить коней. Ни пеший, ни конный не мог незаметно приблизиться к лагерю, надежно защищенному от недобрых взглядов молитвой и бдительной охраной.

Короткая теплая ночь пролетела незаметно, утром сменилась ночная стража, и, после вознесения общей молитвы и незатейливой трапезы, обоз снова тронулся в путь, объезжая небольшие поселения, дабы не быть замеченными недремлющими врагами и простыми разбойниками, промышлявшими на дорогах. Все были настороже, ожидая нежданного нападения чужаков на обоз. Но провидение на этот раз накрыло обоз невидимой защитной пеленой, надежно охраняя жизни людей и бесценный груз, решив сберечь его для потомков.

Заканчивалась вторая неделя путешествия, и маленькая Зоя заметно скучала, тоскуя по своим уютным покоям и любимым книгам. Бедняжке не сообщили, что они навсегда покинули великолепный дворец и никогда не смогут вернуться назад. Принцесса не знала, что их домом станет великий Рим, и на долгое время все в ее жизни будет зависеть от воли Господа и гостеприимства папы римского.

В конце пути обоз остановился перед восточными городскими воротами Рима, украшенными изображением волчицы, к сосцам которой припали ее прославленные сыновья Ромул и Рем. Раскинув лагерь у ворот великого города, Фома Палеолог отправил гонца в резиденцию папы римского с сообщением о прибытии обоза и просьбой принять беглецов под его высочайшее покровительство, обещая верой и правдой служить Господу и церкви.

В ожидании ответа из Ватикана, Фома издалека всматривался в сверкавший золотыми куполами многочисленных соборов вечный город, обещавший им защиту и спасение. К вечеру верный гонец принес долгожданную весть от самого папы, который любезно предложил странникам приют и свое покровительство милостью Божьей, а это означало, что Рим готов оказать милосердие и дать приют византийским изгнанникам.

Первый этаж великолепного дворца, расположенного на берегу полноводного Тибра, был отдан верным придворным и воинам, пожелавшим служить семейству Палеологов. На втором этаже устроили роскошные покои Фомы и его семьи, но большая часть комнат дворца доверху заставили коваными сундуками из мореного дуба, благополучно прибывшими из Константинополя.

Старший Палеолог лично пересчитывал многочисленные тюки и тяжелые сундуки, которые без устали таскали наверх расторопные стражники. Время от времени их молодые и загорелые лица озарялись радостными улыбками, они не скрывали, что рады концу длинной дороги и счастливы прибытию в красивейший город мира, надежный оплот христианства.

Молодость быстро утешила их сердца, отогнав грустные воспоминания об отчем доме и навсегда потерянной родине. Было от чего радоваться, ведь позади осталось опасное и утомительное путешествие, а впереди простиралась новая жизнь, обещавшая им нехитрые земные радости.

Потянулись дни, которые отец и дочь Палеологи проводили в молитвах и беседах о высоком предназначении византийской принцессы, которая от самого понтифика получила новое имя, означавшее новую жизнь и новую судьбу. В тенистом саду над Тибром специально для Софьи выстроили ротонду, где она проводила много времени, читая труды величайших философов древности об устройстве мира, и размышляя о выпавшей на ее долю великой миссии.