Вроде, радоваться надо, а я снова перепугалась до дрожи. Тут же вспомнилось проклятье Марики Сальды – вдруг это первое из тридцати трёх напророченных ею несчастий? Как же так вышло? Может, пан Дворжак с плотоядным взглядом и неуёмными руками постарался? Но на кой сдалось ему помогать провинциальной ведьме-недоучке? К тому же, панна Дворжак – наверняка она имеется – не сильно порадуется за такую протеже! Да нет, не может быть!

− Чего задумалась? – бабушка искоса глядела на меня. Сомневаться не приходится – она умеет читать по выражению лица не хуже местной знаменитости панны Йошки, уверяющей всех, что пра-прабабкой у неё была весткиня7. Явная ложь! Им ведь запрещено было выходить замуж и иметь детей. Но панну Йошку, как и её поклонников, это не смущало.

– Агнешка! Ты чего молчишь? И побледнела! – бабушка продолжала буравить меня взглядом. Я не знала, что ей ответить.

– Не нравится мне такое неожиданное везение! – пробормотала она. – Уж очень чувство нехорошее.

А у меня-то какое…

− Знаешь, давай не будем искать чёрную кошку в тёмной комнате – вдруг её там нет? – улыбнулась бабушка, видя, что я совсем расклеилась. – Надо радоваться подаркам судьбы. Вдруг это в школе с тестом напутали? А теперь справедливость восстановлена.

Да, год назад напутали, а сейчас спохватились… Ай, правда, что это я? От добра добра не ищут!

− Так надо же собираться! Занятия уже через три дня начнутся, а ещё до Карловграда добраться… Билеты!

− Не суетись! С Витом поедешь – он ведь поступил? – я кивнула. – Вот и отлично! Будете вместе учиться.

− Так он же на тестировщика и сборщика артефактов поступил – у них программа другая! – снова расстроилась я.

− Хватит нюни распускать! – разозлилась бабушка. – Ей журавль с неба в руки упал, а она капризничает! Разберётесь как-нибудь. Новое место – новые друзья. Может, и у тебя кроме драгоценного Вита кто-то наконец появится! Даже если координаторшей не станешь, замуж выйдешь, не за колдуна, а за нормального! Может, и мага отхватишь – они на королевской службе хорошо зарабатывают – все дороги открыты!

− Бабушка!

− Глупая ты ещё, не понимаешь. Главное счастье женщины – хороший мужчина! А в семье основное – стабильный доход. Там, где бедность – ссоры и ругань, а в достатке – довольство. Хлебнули, знаем! На голодный желудок серенады не попоешь!

− Это ты про дедушку вспомнила? – специально подначила я.

Она не любила вспоминать о нём. Точнее, о своей молодости, поющей песни под гитару у костра, наряженной в яркие разноцветные одежды хиппи, и тонущей в бесшабашной любви. Воспоминания о том времени прятались в антикварном комоде, пережившем многие поколения Клобуков.

Лет в шесть я нашла в одном из его ящиков старое выгоревшее фото красивой девушки в коротких брюках и тканой тунике, с плетённой лентой поперек лба, уходящей под длинные волосы, растрепавшиеся от невидимого ветра. Рядом с нею стоял высокий стройный парень, опиравшийся одной рукой на гитарный гриф, собственнически обвивавший талию девушки другой. Длинные тёмные волосы, слегка томный взгляд и блаженная улыбка, гулявшая на красиво очерченных полных губах – не удивительно, что девушка с лицом, так похожим на бабушкино, смотрела на него с обожанием! Под фотографией лежал широкий плетёный браслет, с красными буквами «А» и «С» на синем фоне, слегка истертый от времени.

Мне, шестилетней, он жутко понравился и я, не задумываясь, нацепила его на руку. Ох, как же тогда попало! Зато раз и навсегда была отбита охота шарить в чужих вещах. Потом мама объяснила, что это фото с дедушкой, который уехал на музыкальный фестиваль и больше не вернулся, так и не узнав о беременности бабушки. На мой нынешний взгляд, то было слабое, но оправдание. Про браслет побоялась спросить – бабушка тогда запрятала его ещё глубже под полотенца и носовые платки, настрого запретив прикасаться.