— Твоей ОПГ ты хочешь сказать? — она хмыкнула, выразительно подняв брови. — Не дай Бог!

— Ладно, мне пора бежать, но у меня есть для тебя предложение. Я обещал сводить тебя в ресторан – одну. И хочу сделать это сегодня. Вечером встретимся в ресторане при гостинице «Москва», Мельник за тобой приедет к шести.

Когда Маша улыбнулась – искренне – и у нее загорелись глаза от предвкушения, я почувствовал себя настоящим подонком. Впрочем, я им и был.

Что ж. Если все сложится удачно, она ни о чем и не узнает.

15. 14.

Гром.

Маша выглядела... ошеломительно.

Я вышел встретить их с Мельником на улицу и, увидев ее, на секунду забыл все, что хотел сказать. Я вообще забыл про все свои планы. Захотелось затолкать ее обратно в машину, вернуться домой и трахнуть прямо в гостиной.

Короткое черное платье облегало ее, как вторая кожа. Из-под подола выглядывали стройные, бесконечно длинные ноги в полупрозрачных итальянских чулках – я знал, потому что сам их покупал. Маша слегка покачивалась, пока шла на каблуках от машины до дверей в ресторан, но с каждым шагом походка становилась все увереннее.

Она даже накрасилась и сделала прическу – какой-то объемный начес у лба, который открывал ее красивое, точеное лицо. Сами же волосы были убраны за спину, и спадали длинной волной почти до задницы, и у меня ладонь так и чесалась провести по ним.

— Охеренно выглядишь, — искренне сказал я, когда она подошла ко мне, и притянул ее для поцелуя.

— Осторожно, помаду размажешь! – зашипела она, упираясь ладонями мне в грудь и пытаясь отстраниться. — На черта я красилась вообще!

С недовольством я подчинился, и Маша, посмотрев на меня, захихикала и принялась пальцами стирать следы помады с моих губ. Я перехватил ее ладонь и поцеловал в крошечное сосредоточение всех линий в самом центре.

Она зарделась, явно смущенная, и укоризненно огляделась по сторонам. И Мельник, и охранники «Москвы» подчёркнуто на нас не смотрели.

— Расслабься, — я хмыкнул. — Они видели вещи намного хуже.

Маша окинула меня нечитаемым взглядом и, ругаясь сквозь зубы, принялась пониже одергивать задравшееся платье. А я был вовсе и не против того, чтобы оно осталось, как было.

— Больше не позволю тебе прятать такую фигурку в своих балахонах.

— И не мечтай! — она выразительно фыркнула. — Я так разоделась только для этого вечера, и точка! Я чувствую себя проституткой на трассе!

— Проститутки выглядят совсем не так, уж поверить мне.

Маша закатила глаза. Потом вздохнула, притопнула каблучком и махнула рукой на попытки поправить платье. Длиннее оно все равно не станет.

— Идем внутрь, я же мерзну! – все также недовольно прошипела она и потянула меня в ресторан.

— Ты идешь с нами. У вас с Иванычем отдельный стол, ­— я едва успел повернуться и заговорить с Мельником, а Маша уже вошла в услужливо распахнутую для нее дверь.

Сразу после входа она, правда, замялась. Да, внутреннее убранство до сих пор поражало даже меня, а я много роскошных интерьеров повидал. Я взял ее за ледяную руку и повел за собой.

— На меня все пялятся, — доложила Маша буквально спустя два шага. Я услышал, как она клацнула зубами от недовольства.

— Потому что ты потрясающе выглядишь.

— Как проститутка, ты хотел сказать?

На нее действительно смотрели, да. Но не только из-за короткого платья или длинных ног – кого удивишь этим в век манекенщиц? Некоторые гости знали меня в лицо и были удивлены, что бандит Гром привел с собой женщину. После расставания с Аленой у меня были телки на одну-две ночи. Я никого не водил с собой по ресторанам и не показывал людям.

Маша...

Маша – это другое. Я сводил бы ее в ресторан, даже если бы не планировал сегодня случайную встречу с Аленой, которая все еще находилась в столице нашей общей Родины. Гостиницу «Москву», если верить сведениям адвоката, она облюбовала плотно. Жила уже практически третий месяц. Кто же платил за такое дорогое удовольствие? Кому же продалась моя бывшая? Кто же ее выгуливал теперь, когда Капитан давно убит?..