– Вот он, голубчик! Даю вам человека, который выполнит любой строительный заказ в кратчайший срок и на высшем уровне. Берет, правда, дорого, но уж качество гарантировано на триста процентов, а сроки ни на минуту не превышают время реальной работы. Держите!

И он, подойдя к Знахарю, протянул ему скромную визитку, которая даже своим сереньким цветом подчеркивала презрение владельца к никчемным понтам вроде золотого обреза и рельефного шрифта, а также говорила о том, что он достаточно уверен в себе, чтобы пренебречь внешними эффектами.

Взяв визитку, Знахарь бегло взглянул на нее, затем сунул в нагрудный карман и встал.

– У вас отличный чай и прекрасная секретарша, – сказал он, – но мне не терпится поставить ногу на собственную землю.

– Я понимаю вас, – засмеялся Вертяков, – не смею задерживать.

Он сделал небольшую паузу и добавил:

– Там к вам подойдут. Вы помните?

– Конечно. Всего доброго.

– И вам того же. Не забудьте пригласить в гости, когда построитесь!

– Обязательно!

Последовало крепкое рукопожатие, и Знахарь вышел в приемную.

Элла Арнольдовна встала из-за стола и, как бы приводя себя в порядок, провела ладонями по обтягивающей блузке, от добротной груди до сильных бедер. Самец, пришедший к шефу, произвел на нее самое благоприятное впечатление, и она бессознательно продемонстрировала ему свои наиболее эффектные места.

В ту же секунду, поняв, что сделала, она смутилась, но лишь на миг.

Выйдя из-за секретарского стола, она заглянула к Вертякову в кабинет и спросила:

– Вы закончили?

– Да, – донеслось из кабинета.

– Прошу вас, – Элла Арнольдовна взяла Знахаря под руку и подвела его к своему столу.

При этом она коснулась грудью его плеча, и Знахарь почувствовал сквозь тонкую ткань костюма ее твердый сосок.

«Та-а-ак, – подумал он, – еще одна бешеная».

– Вот ваши документы, – ворковала тем временем Элла Арнольдовна, усаживая Знахаря на стул, – читайте внимательно.

Знахарь углубился в бумаги, а Элла Арнольдовна, зайдя за спину, перегнулась через его плечо и, скользя тугой шелковой грудью по его уху, указывала белым пальчиком на тот или иной пункт в тексте. Грудь ее была горяча, как грелка, и Знахарь почувствовал неуместное возбуждение.

Одновременно с возбуждением он ощутил и раздражение, граничащее со злостью, поэтому, повернувшись к секретарше, засунул руку под юбку и погладил то место, которым Элла Арнольдовна думала в этот момент. Она тихо ахнула, закрыла глаза и резко втянула воздух пухлыми губами. Потом слабо оттолкнула его руку и прошептала:

– Вы такой быстрый… А вдруг Борис Тимофеевич выйдет?

– Вот тогда и не суетитесь, – усмехнулся Знахарь, – закончу стройку – и добро пожаловать.

– Дурак, – прошептала Элла Арнольдовна и выпрямилась.

Она несколько раз глубоко вздохнула, села на свое место и официально выпрямила спину.

А Знахарь, вспомнив вдруг Риту, сказал:

– Совершенно верно – дурак и сволочь. Мне это часто говорят.

Элла Арнольдовна еще раз глубоко вздохнула, играя ноздрями, затем улыбнулась и тихо сказала:

– Ловлю вас на слове.

Потом кашлянула и громко произнесла совсем другим тоном:

– Ну вот, я думаю, теперь вам все ясно.

– Совершенно! – подтвердил Знахарь и встал.

Встала и Элла Арнольдовна.

Проводив Знахаря до двери, она предупредительно открыла перед ним тяжелую белую створку и, когда Знахарь, любезно попрощавшись с ней, повернулся и шагнул за порог, ущипнула его за ягодицу.

Знахарь ойкнул и быстро обернулся, но увидел перед своим носом только быстро закрывшуюся дверь.

– Ну, блин, дела… – пробормотал он и пошел к лестнице, держа под мышкой дорогой бювар с документами.