Сначала Дюбуа был испуган, затем раздражен, но вскоре он начал изучать Оникса с интересом, пытаясь понять его природу и его желания. Он понял, что артефакт обладает огромным запасом знаний и может влиять на окружающую реальность. Он был не просто камнем, а живым существом, которое умело мыслить и чувствовать.

– Оникс, – спросил Дюбуа, когда тот в очередной раз перекрасил свет в лаборатории в фиолетовый цвет. – Ты можешь объяснить мне, кто ты такой?

– Я – это я, профессор, – прозвучал уклончивый ответ. – Суть, заключенная в обсидиане.

– Но откуда ты взялся? – настаивал Дюбуа.

– Это долгая история, профессор, – ответил Оникс. – Вы правда хотите ее услышать?

– Конечно, хочу, – сказал Дюбуа. – Я хочу все о тебе знать.

– Хорошо, – ответил Оникс. – Но не сейчас. Дайте мне время. Я расскажу вам все, когда буду готов.

Вскоре Дюбуа понял, что Оникс не только своеволен, но и очень умен. Он мог рассуждать на самые разные темы, от физики и астрономии до философии и истории. Иногда Дюбуа казалось, что он разговаривает с древним мудрецом, который видел все и знает все.

– Оникс, – сказал Дюбуа однажды, когда они обсуждали теорию относительности Эйнштейна. – Ты знаешь так много. Откуда у тебя все эти знания?

– Знания – это не то, что нужно накапливать, профессор, – ответил Оникс. – Это то, что нужно понимать.

– Но откуда у тебя такое понимание? – настаивал Дюбуа.

– Я видел слишком много, профессор, – уклончиво ответил Оникс. – Я помню то, чего вы даже не можете себе представить.

– Можешь ли ты, например, рассказать мне что-нибудь о фараоне Ка-нефере? – спросил Дюбуа.

Зачем вам его рассказы, профессор, если есть я? – прозвучал с легкой насмешкой ответ. – Он был лишь тенью своей эпохи, а я – ее эхо.

– Но он был фараоном, – ответил Дюбуа. – Он правил целой страной.

– И что с того? – спросил Оникс. – Ваша человеческая история полна таких вот фараонов. Они приходили и уходили, а мир продолжал свое движение.

Дюбуа молчал, обдумывая слова Оникса. Он понимал, что артефакт говорит с высоты своего опыта, его слова были полны мудрости и вместе с тем пренебрежения к человеческой цивилизации. Дюбуа, как ученый, пытался рационально объяснить феномен Оникса, но с каждым днем он понимал, что его представления о мире рушатся, как карточный домик.

– Оникс, – сказал Дюбуа, после долгого молчания. – Ты ведь можешь не только разговаривать со мной, но и влиять на реальность?

– Да, профессор, – ответил Оникс. – Я могу все.

– И что ты будешь с этим делать? – спросил Дюбуа, в голосе прозвучало опасение.

– Я буду наблюдать, профессор, – ответил Оникс. – И учиться. Я буду учиться у вас, людей, как вы умудряетесь так бездарно распоряжаться своим потенциалом.

– Это звучало как обвинение, Оникс, – сказал Дюбуа.

– Это был факт, профессор, – ответил Оникс.

После этих слов Дюбуа понял, что ему нужно пересмотреть свой подход к исследованию Оникса. Он не может смотреть на него, как на обычный артефакт. Он должен относиться к нему как к личности, пусть и очень своеобразной. Он должен попытаться понять его, чтобы установить с ним контакт.

Он стал больше разговаривать с Ониксом, спрашивал его о его мнении по разным вопросам, пытался понять его логику. Иногда ему казалось, что он сходит с ума, разговаривая с камнем, но он не мог остановиться. Оникс был слишком интересен, слишком загадочен. Он притягивал к себе, как магнит, и Дюбуа не мог сопротивляться этому притяжению.

Прошло несколько недель, и Дюбуа уже начал привыкать к причудам Оникса. Он научился предугадывать его настроение, избегать острых углов и находить компромиссы. Их отношения, хоть и были далеки от идеальных, становились все более терпимыми.