– Что у нас по последней жертве? – приветственно кивнул я.

– И тебе доброго дня, Комб, – ответила Криния. Встав из-за стола, она подошла к стенду и показала рисунки: – Смотри, каждая жертва убита разными способами, как ты сам знаешь. Последнюю застрелили из револьвера, однако есть кое-что общее: срезы проводились одним и тем же ножом с тонким, очень острым лезвием. Скорее всего, у него есть зубчики около рукоятки, а также фиксатор для пальцев. Иногда он соскакивал и оставлял следы. Остальное получишь в отчёте.

Я кивнул и поднялся к новому напарнику, с которым мы до вечера занимались обзвоном и поиском связей между жертвами. После работы я, помахав на прощание Джону, направился в бар, где снова полночи сидел с рюмкой чистой воды. Как обычно, бармен с симпатичными рожками подал мне напиток в чистой посуде.

Утром меня встретил радостный Джон, его неприятные щупальца завивались в кольца, образовывая нимб над головой. На шее моего прежнего напарника были небольшие крылышки летучей мыши, и они не доставляли мне столько моральных неприятностей.

– Комб, я придумал! У убийцы есть нож с зубчиками. Я перерыл все каталоги и сделал подборку тех, которые нам подходят. Предлагаю проехаться по магазинам и узнать, покупал ли кто подобные. Убийства начались недавно, может, кто-то из продавцов что-то вспомнит.

Я закивал и решил сделать хотя бы вид проведения расследования, чтобы доложить о поисках шефу. Джон не учёл факт, что нож у преступника может храниться на протяжении нескольких лет.

Весь день мы пробегали по магазинам Грязетауна. Новичок оказался достаточно толковым, разговаривал с людьми сам, я стоял в сторонке и жевал конфеты. За десять часов мы не нашли ничего, оставаясь на том же месте, что и утром. Джон всё время порывался со мной поговорить, но я пресекал эти попытки, не желая сближаться с ним.

Вечером я снова помахал ему рукой и направился в этот раз домой, так как устал болтаться по людным местам. Когда вокруг меня слишком много мутантов, я раздражаюсь. А поскольку в нашем городе все такие, то я практически всегда в бешенстве. Отдыхаю я только дома, где иногда даже снимаю перчатки, чтобы кожа подышала. Там я могу быть самим собой, не притворяясь, что мне с ними приятно.

На следующий день мы отрабатывали маршрут последней жертвы. Он работал, как оказалось, лор-врачом. Когда я узнал об этом, очень долго хохотал, даже подавился. Клиника прислала данные на всех пациентов, мы весь день обзванивали их. К вечеру у нас на руках снова ничего не было, кроме осознания полностью отсутствующей связи между жертвами. Единственный объединяющий факт – наличие мутации. В этом случае следующим может быть любой житель Грязетауна.

Когда начало темнеть, я сказал, что поеду домой. Напарник попросил его подвезти. Едва он сел в мою машину с кофе, я поморщился и предупредил, чтобы он не испачкал сиденья. Мой десятилетний форд «Нео Таурус» служил мне верой и правдой.

– А правда, что ваш напарник из окна выпрыгнул? – вдруг спросил Джон. Судя по всему, именно этот вопрос он и хотел задать ещё вчера.

– Да, его выкинули из окна квартиры. Я как раз стучался к нему в дверь, когда это произошло. Убийца ушёл через балкон этажом ниже и покинул здание. Его я так и не нашёл, дело открыто до сих пор.

Джон отхлебнул кофе и продолжил задавать мне вопросы:

– Почему вы носите перчатки? Скрываете шесть пальцев?

– Ты видел здесь кого-то, кто скрывает свои мутации? – захохотал я.

– Тогда почему? В отделе никто не знает, а мне очень интересно.

Я терпеть не мог, когда кто-то пытался залезть в мою душу, однако решил рассказать ему эту историю.