Заиграла музыка. Кеннет протянул Эмми руку, а придворные уже расступились, освобождая пространство. Свадьба – единственный праздник во дворце, который открывал не танец его величества и приглашенной дамы, а мужа и жены. Эмми от волнения наступила Кеннету на ногу, но он даже не переменился в лице, только повел ее в танце – будто не танцевал, а сражался в поединке. Никакой грации, лишь заученные выверенные движения. Сразу стало заметно: Кеннет танцевал редко. А Эмми, пусть и делала это куда чаще, напрочь позабыла все фигуры.

К счастью, от них и требовался всего один танец. Затем юной супруге вернули перчатки, они с Кеннетом уступили дорогу придворным, заняв места на украшенных цветами креслах. Чуть выше располагался трон его величества. К ним то и дело подходили с поздравлениями: знакомые и незнакомые. Те, кого Эмми считала друзьями, смотрели на нее с сочувствием, однако не высказали и слова поддержки. Теперь она фери Уорнбери, путь к прошлой жизни для нее закрыт.

Танцы сменились праздничным обедом на двести персон, не меньше. Эмми пробовала еду, но не чувствовала ее вкуса. Вино старалась не пить – она вообще легко пьянела, не стоит. Хотя, напиться на собственной свадьбе до беспамятства… Уорнбери ее убьет. Пустит на опыты, как о нем болтали. Нет, не стоит делать глупостей. И Эмильена терпела бесконечные тосты, поздравления. Ее жених, правда, казался не особо довольным. Его утомил этот праздник так же быстро, как и супругу. Однако пусть длится, потому что после…

И становилось страшно, когда в мыслях Эмильена доходила до этого «после». Более того, утром маги должны были засвидетельствовать, что брак консумирован. Позор, да и только…

- Мы продолжим веселиться, - проговорил король, - но прежде проводим молодых в их покои.

Здесь, во дворце? Эмми покосилась на Кеннета – тот не казался удивленным. Впрочем, логично, что у верховного мага есть во дворце свои комнаты. Уорнбери поднялся, предложил ей руку. Изрядно опьяневшие придворные, позабыв обо всем, принялись было подшучивать над молодыми, но Кеннет так глянул на них, что повисла тишина, и впервые за эти дни Эмильена была ему благодарна.

Двое юношей и две девушки проводили их по коридорам. Сюда тоже долетала музыка, но она казалась тихим отголоском. Кеннет свернул направо, Эмильену увлекли налево, чтобы дать обоим возможность подготовиться. Снять наряды, для начала.

В небольшом будуаре Эмми уже ожидали служанки. Они споро расшнуровали ее свадебное платье, избавили ее от украшений и помогли облачиться в длинную тонкую белую сорочку. Расплели волосы, смыли макияж с лица. Хотелось умолять, чтобы они не уходили, но Эмми никогда не опустилась бы до подобного. Ее проводили в соседнюю комнату – спальню, большую часть которой занимала массивная кровать на золоченых ножках. Постель уже была расстелена, Эмильена присела на самый краешек и закрыла лицо руками. К счастью, ее оставили одну. Жаль, ненадолго.

Кеннет появился через четверть часа. Он был в простых черных штанах и белой рубашке. Эмильена посмотрела на него и сразу почувствовала себя голой. Сорочка не смогла бы скрыть, что под ней нет белья. Стало страшно…

Уорнбери смотрел на нее, и в его глазах разгоралось темное пламя. Из светло-серых они стали вдруг серебристыми, пугающими. Эмми хотелось забраться под одеяло. А еще лучше – кричать и звать на помощь. Только разве это поможет?

Кеннет подошел ближе. Он будто не знал, с какой стороны к ней подступиться. Видимо, жена все же нечто другое, чем одна из многочисленных любовниц, о которых часто судачили подружки Эмми. Маг протянул руку, коснулся пальцами щеки жены. Эмми задрожала.