Либо я сплю, либо у меня галлюцинации.

Передо мной был Макс.

Мой Макс.

Устинов Максим Юрьевич. Мой муж.

Я ощутила сильное головокружение. Сумка выпала из моих ослабевших рук. А за ней, упала и я, потеряв сознание от переизбытка чувств и эмоций.

…Макс… …Жив…                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                         

* * *

Вероника      

— Эй! Вероника Игоревна! — меня кто-то потряс за плечо. — Очнитесь же!

Застонала и приложила пальцы к вискам. В голове неприятно стучало.

Распахнула глаза и сфокусировала взгляд на склонённом надо мной лице Ильи Алексеевича.

Нахмурилась и хриплым голосом спросила:

— Что… Что случилось?

— Вы упали в обморок, когда встретились с моим сыном, — ответил он, помогая мне сесть на диване.

Посмотрела по сторонам. Я находилась в другой комнате.

Зажмурила глаза и выдохнула.

— Макс!              

— Я конечно рад, что мой сын произвёл на вас такое впечатление, — проговорил он недовольно. — Но, Бога ради, дочка, это я взял вас на работу по уходу за сыном, а не для того, чтобы мы ещё и за вами ухаживали.

— Простите… — пробормотала неуверенно. — Это случилось от неожиданности… Я не предполагала, что я вот так его найду… Господи, он жив…

Я часто дышала и всё никак не могла остановить свой взгляд хоть на чём-нибудь. Мой мозг судорожно думал.

— О чём это вы? — спросил Илья Алексеевич. — С вами всё нормально?

Подняла на него взгляд и неуверенно кивнула.

— Да. Со мной всё отлично.

Встала с дивана и уверенно проговорила:

— Илья Алексеевич, человек, которого вы называете своим сыном – не ваш сын. И зовут его не Иван. Это Устинов Максим Юрьевич. Мой муж, пропавший в горах год назад. Моего мужа и его группу очень долго искали… Его считают погибшим, но…

Протянула к нему руку, чтобы выразить сочувствие, что Макс не его сын, но Илья Алексеевич вдруг отпрянул от меня, как от заразной, и посмотрел безумным и испуганным взглядом.

— Да как вы смеете?.. — прошипел он сдавленным голосом.

Я вздохнула и сказала уверенно:

— Мне жаль. Правда. Я хочу поговорить с ним.

— Нет! — воскликнул он. — Я немедленно увезу вас назад!

Ну уж нет.  

Я обошла Илью Алексеевича и направилась в комнату своего мужа.

Сердце у меня колотилось как сумасшедшее, руки подрагивали, в животе всё крутилось от сильнейшего волнения.

Он жив! Жив! ЖИВ!!!

Вся моя сущность ликовала.

Не передать словами, что я сейчас ощущала! Эйфорию, боль, тоску, страх, радость, счастье! Мне хотелось кричать, кинуться Максу на шею и разрыдаться на его сильном и надёжном плече. Выплакать всё, что у меня накопилось за весь год ожидания, надежды, одиночества и практически угасшей веры.

Илья Алексеевич бежал следом, хватал меня за рукава рубашки и пытался остановить.

— Илья, что происходит? — вышла из комнаты Макса супруга Ильи Алексеевича.

Я не позволила ему ответить и быстро ворвалась в комнату.

— Макс! — выдохнула я и молниеносно подлетела к нему и опустилась на колени.

Сжала его большие ладони в своих руках и прикоснулась к ним губами.

— Макс… — прошептала снова, и слёзы потекли из моих глаз. Не смогла сдержать эмоций. — Ты жив… Родной мой, ты жив.