– Знаешь, Владька, папа даже доктору Дезамелю звонил, – с воодушевлением рассказывала девушка. – Тот обещал подумать, как уладить возникшую проблему. Если, конечно, это не фигура речи, чтобы не показаться невежливым.

– А, он обычно быстро придумывает себе «головняк»? Особенно если деньги уже получил, – неуклюже сострил я.

– В том то и дело, понимаешь. Ждать некогда. С каждым днём, если активно хожу на протезе, боль наступает всё быстрее, – продолжала Маша спокойным голосом. – Правда, сегодня один специалист из московской клиники попытался починить мой старый протез. Но через пару часов прогулки, наступать на ногу я уже не могла. По ходу, разбила культю в кровь. И появилась перспектива завтра сесть в инвалидное кресло или передвигаться на костылях.

Я содрогнулся от этого фаталистического спокойствия подруги, когда представил, что она при этом чувствует.

– Не хотелось бы после всего, что произошло со мной… с нами, снова начать передвигаться, – добавила она.

– Этого не случится, Машенька! – поспешил уверить её я. – Может, всё-таки врач пришлёт тебе готовый протез почтой?

– Сомневаюсь. На всякий случай, мы нашли временное решение. Завтра едем в Харьков. Папа сумел договориться со своим другом из Украинского НИИ протезирования. Там обещали помочь и успеть за каникулы изготовить мне «умный» протез. Я читала, там специалисты хорошие изделия делать умеют, модульные с регулировками. Как раз то, что мне сейчас необходимо. А, услуги у них стоят дешевле, чем у московских эскулапов.

– Это ты о них в новой книге прочитала?

– Да. Представь! Этот институт среди стран СЭВ самый продвинутый. Там настоящие учёные работают! Кибернетические разработки, роботизированные протезы конечностей даже при высоких ампутациях конструируют. Сама видела фото в книжке. Знаешь, Влад, я верю, что всё получится! У меня уже есть с чем сравнивать. Посмотрим, какое изделие лучше: отечественное или еврейское… ой, пардон, израильское.

– Машка! Я так рад за тебя! Молодец, что добиваешься цели! Ты – такая настоящая! Я горжусь тобой! – немного выспренно поддержал я девушку. – А сколько ты будешь в Харькове? И где? Адрес не скажешь?

– Неделю, наверное. Хочешь заглянуть на чай? – со скепсисом в голосе поинтересовалась она. – Ну, пиши адресок: город Харьков, улица Клочковская, 339.

На листочке бумаги я быстро законспектировал координаты Института, а в голове уже начал продумывать сумасбродный план «случайной» встречи с девушкой. Когда, наконец, положил разгорячённую телефонную трубку на рычаг аппарата, почувствовал невероятный подъём! Книжка больше не читалась. Вернее, я механически переворачивал страницы, поймав себя на мысли, что не различаю текст, но заставляю себя перелистывать их. Потом ещё долго ворочался в постели. Слишком много впечатлений, слишком много эмоций, слишком много тестостерона на ночь не способствуют засыпанию. Зато, впереди было шесть часов, чтобы подумать, распутывать свой клубок противоречий и мечтать… (да нет, всерьёз ставить цель, просчитывать разные варианты своих действий для того, чтобы её достичь) о встрече с самой лучшей девушкой.

Предвкушение нового приключения никого не может оставить равнодушным. Так в Природе устроено, что человек подсознательно мобилизует все свои физические, душевные силы и способности перед чем-то неизведанным, чтобы выжить в условиях предстоящих испытаний и возможных опасностей. Это, конечно, не о моём путешествии, но отголоски упомянутого инстинкта мгновенно привели меня в бодрое состояние, едва организм принял вертикальное положение во вторник, в шесть-тридцать утра. Сытный завтрак, напутствия бабушки, которая, казалось, способна вкусно накормить в любое время суток, папы, который специально встал на час раньше перед работой, чтобы проводить нас с чемоданом к автобусу. Мама тоже не спала, чтобы проконтролировать, по погоде ли я оделся, и передать мне свою порцию напутствий. Сашка спросонок, что-то буркнула, чмокнула меня в щёку и скрылась в своей комнате досыпать.