– Молодец, богатырь! – с уважением отметила Оксана, когда я осторожно поставил её на ноги.

– Всё, больше не хочу играть, – сумел проговорить я, согнувшись и думая только о том, чтобы мне хватило воздуха всей атмосферы Земли, чтобы отдышаться.

– И приставать не будешь? – не удержалась от колкости одноклассница.

Я помотал головой, отряхивая капельки пота, заливавшие глаза. Запотевшие очки слетели на землю. Девушка осторожно подала их мне, предоставив свободный конец теперь уже нашего с ней шарфика, чтобы я смог протереть им стёкла.

Мы медленно пошли к улице Фридриха мимо тёмно-серого здания Управления МВД, украшенного решётками на редких окнах на уровне третьего этажа. Шум машин нарастал по мере приближения к центральной улице города.

– Я домой поеду, Влад, – сообщила Чаренцева, когда мы подошли к остановке троллейбуса.

– Оксан, давай провожу, хочешь? – предложил я.

Её рука в моей ладони вздрогнула, как будто от удара током.

– Нет! Спасибо! Мне нужно еще кое-что сделать перед поездкой, – сумбурно отнекивалась она.

Потом, улыбнувшись, добавила: «Влад, иди домой! Помнишь, завтра в семь утра. Не опаздывай, буду ждать у автобуса». Быстро поцеловала меня в щёку и заскочила в подъехавший троллейбус.

Я не успел опомниться, как остался один на опустевшей остановке. Мысли нехотя сползались обратно в очередь их подумать, так же как недавно кислород из воздуха с трудом попадал в лёгкие, так нуждавшиеся в нём после физической перегрузки. Переполненный тестостероном организм легко справлялся с быстрым шагом, которым я заставлял себя идти в сторону дома, проигнорировав общественный транспорт. Хотелось любым способом избавиться от возникшего мощного влечения к только что уехавшей девушке, лишь слегка отпустившего меня после рекордного подъёма по лестнице. Образ Маши снова материализовался в моём воображении, всё больше занимая мысли и обостряя чувство вины. Но, не было той парализующей тело пустоты, когда осознаёшь, что совершил что-то очень плохое, и нет оправдания этому. Наоборот, внутри меня всё ликовало на химическом уровне. Хотелось бежать вприпрыжку, петь, даже сочинять стихи (как это делать, я себе не представлял, но всё равно хотелось). Те внутренние стопоры и предохранители, что волшебным образом час назад разомкнулись, освобождая мои ощущения для свободной радости, не спешили сковывать их снова, даже, несмотря на прямые запреты, которые я придумал для себя, потому что именно так понимал чувство долга и ответственности за данное подруге обещание верности. Когда я окончательно запутался в том, что такое – хорошо и что такое – плохо, в голове родился отчаянный план: рассказать Маше по телефону всё, что сегодня произошло и попросить совета. Реакцию девушки я предвидел, и что-то подсказывало не спешить, а разобраться самому в этом клубке.

Когда я добрался до своей остановки, опустился туман, настолько густой, что подойдя к дому почти вплотную, я догадался о его существовании только по смутным желтоватым пятнам окон, в которых уже зажгли свет. Такие туманы в это время года обычно предшествуют резкому похолоданию. Дома, пересмотрев свой запас одежды в чемодане, я заменил пару бесполезных белых рубашек для школы на свитер-водолазку, может быть не очень парадный, зато тёплый. Поступок, которого сам от себя не ожидал, потому что очень не любил носить толстую тёплую одежду даже на пронизывающем ветру. За ужином я слушал родственников, наперебой взявшихся проинструктировать меня, как лучше поступать и вести себя в различных ситуациях, по их мнению, характерных для юношей, путешествующих организованными группами на автобусах по Украине. Особенно старалась бабушка, рассказывая о нескольких годах своей молодости, проведённых в городе Харькове, кстати, в то время только вошедшем в состав Украинской ССР. Было десять вечера, я читал Машину книжку о путешествии по Грузии, когда дилинькнул мой антикварный телефон. Я схватил трубку, не дождавшись окончания мелодичной трели, и услышал далёкий, но такой родной голос подруги. Сумбурный обмен приветствиями, и вот я снова погружаюсь в мир её приключений и переживаний. Страшно захотелось стать их участником, оказаться с ней рядом, прикоснуться к её волосам, вдохнуть её аромат, раствориться друг в друге…, как во время нашей встречи за день до начала каникул. Она звонила из гостиницы. Сыпала названиями научных и медицинских центров столицы, которые они с отцом успели обзвонить и посетить. Правда, реальной помощи Маше в них не смогли оказать. Везде очереди на полгода вперёд.