Николя поморщился. Эта грубая формулировка не добавляла чести директору.

– Ладно, дальше, – сказал он со вздохом.

– Дальше портье берет багаж, если он есть, мы провожаем гостя до номера. Никаких денег не берем. И ничего не спрашиваем.

Эллен подумала секунду и спросила:

– Подать для мсье что-то особенное в номер? Шампанское? Может, пригласить массажистов?

Наложниц, злобно подумала она про себя.

– Только по требованию, – ответил Николя. – Ничего ему не навязывать, не разговаривать и ничем не интересоваться.

Ничем не интересоваться. Это правило в отеле нужно приравнять к догме.

«Неужели Меркьюри всегда так спокойно размещают?» – подумала Эллен. А если он приедет в неподходящий момент? Наверняка ведь случались события, из-за которых его появление вредило отелю? Президентский люкс – это серьезная локация, и в ней проживают люди при деньгах, а часто еще и с характером. Что если в люксе живет какой-нибудь дипломат или чиновник? Чего ждать? Дипломатический скандал?

Какие-то странные правила. Кажется, что эти люди попросту не понимают, о чем они говорят. И, в конце концов, выяснится, что Меркьюри на самом деле всегда приезжает как положено – вовремя. Ни раньше и ни позже срока. А все эти нелепые вымыслы лишь часть какого-то имиджа или опять «традиции». А может, он и вовсе не приезжает? Кто вообще этот человек? Он на самом деле существует или эта легенда – выдумки старушки Морган?

– А бывало ли такое, что Меркьюри не заселяли? – зачем-то спросила Эллен.

Все утихли. Действие ее слов сказалось незамедлительно. Мадам Морган и Николя снова посмотрели друг на друга. В выражении их лиц почувствовалось напряжение. Николя вскинул брови и коснулся своих безупречных запонок. Всеобщее молчание красноречиво намекало: Эллен наступила не иначе как на мину.

– К сожалению, – сказал Николя, – за всю историю отеля такое случалось. И не один раз. Сотрудники нарушили заповедь и не смогли разместить мсье Меркьюри в «Реббеке». Скорее всего, не постарались. Не особенно верили в эту традицию и, видимо, халатно отнеслись к приказу. Мсье Меркьюри просто уехал: его не заселили. Это был фатальный провал.

– Я понимаю, – сказала Эллен, – это противоречит договоренности вашего родственника с мсье Меркьюри, порочит честь…

– Нет, – преспокойно ответил Николя, – они умерли. Друг за другом.

Тишина. Мгновение Эллен стояла неподвижно. Остальные не издавали ни звука. Изучали узоры паркета и застыли, как истуканы, в нелепых позах.

– Кто умерли? – переспросила она.

– Те сотрудники, которые не приняли мсье Меркьюри. Просто у каждого из них случился внезапный инфаркт. Сразу после отъезда гостя. Через две недели.

Николя состроил такое лицо, словно припоминает точнее, две это было недели или плюс-минус несколько дней.

– Инфаркт у нескольких сотрудников сразу? – спросила Эллен растерянно.

– Только у тех, кто встречался с мсье Меркьюри. Кто отказал ему в заселении.

– Мсье Меркьюри не принимает отказы, – вставила мадам Морган голосом, похожим на ржавый скрип.

Эллен следила за реакцией сотрудников: может, кто-нибудь хотя бы выскажется? Молчание становилось губительным. Время растягивалось, недобрый свет луны уже заглядывал в окна.

Очень хотелось верить, что все происходящее – просто шутка. Так называемое посвящение. Ведь бывает же такое: новая управляющая вступает в должность, но сначала коллектив разыгрывает ее. Сейчас определенно все засмеются и скажут какие-то слова поздравлений. Достанут подарок, а Николя подарит цветы.

Но нет. Тишина сдавливает виски. Либо в коллективе все актеры, либо говорят чистую правду.

Эллен поинтересовалась, каким образом Николя связывает эти события с приездом мсье Меркьюри.