— Что? 

— Простите, но я не собираюсь нарушать законодательство. Если отец ребёнка не установлен с помощью подтверждения  родственников, круга лиц общения роженицы, общих счетов за квартиру либо билетов на ваши имена, то ребёнка вам могут отдать в случае лабораторного подтверждения  отцовства. Я выпишу вам направление, а до этого момента ребенок и дальше будет оставаться в детском отделении больницы. 

— Вы сейчас шутите? — начинаю заводиться я. — Несколько дней назад вы лично пытались вручить мне этого ребёнка, чтобы избавиться от своей ошибки, а сейчас, когда я решил забрать его, требуете какой-то тест на отцовство? 

— Держите эмоции при себе, Максим, — осаждает меня заведующая роддомом. — В прошлый раз я бы тоже попросила у вас документы, прежде чем выпустить из этого кабинета с мальчиком на руках, не сомневайтесь. Это во-первых. А во-вторых — не понимаю, о какой ошибке идёт речь. Антонову привезли, когда делать кесарево было уже поздно, вы сами дотянули до этого. Скорее всего, Ирина не придала значения тому, что у неё начались схватки, поэтому время было потеряно.  

— Бред, — зло выплевываю я. — И вы прекрасно это знаете. Хотите, чтобы с моей легкой руки вас затаскали по всем инстанциям с проверками? 

— Хочу, чтобы вы успокоились и сделали тест на отцовство, — обманчиво доброжелательно усмехается она. — Если вы говорите правду и это ваш сын, то зачем так нервничать? До этого вы даже приплатили, чтобы мы подольше подержали его здесь, так что еще несколько дней, думаю, потерпите.

— Хорошо, — сквозь зубы цежу я. — Давайте своё направление, я все сделаю в частной клинике, так быстрее. 

Я вспоминаю, что жена моего одногруппника заведует одной из лабораторий в городе. Возможно, они окажут мне небольшую услугу, выдав на руки «правильные» результаты теста. Либо же вот это все знак того, что мне не стоит связывать себя с ребёнком? 

— Нет, вы сдадите тест на территории областной больницы, у нас здесь все есть. Я выпишу точно такое же направление для ребёнка, медсестра сама возьмёт у него мазок.   

Проклятье. 

Я стараюсь держать лицо, не выражая разочарования, но мысленно уже проиграл бой. Мы смотрим друг на друга, не отрывая раздраженных взглядов, я собираюсь сказать ей много резких слов, но наше противостояние прерывает звонок телефона. 

— Да? — не отводя от меня взгляда, резко произносит женщина. — Правда? И как ее состояние? – Длинная пауза. — Угу, да, хорошо. Нет, но он сейчас у меня в кабинете. Да, конечно, ага.

Она странно смотрит на меня, и я догадываюсь что речь сейчас шла об Ирине. Сердце пропускает удар. Я напрягаюсь, ожидая услышать худшее. 

— Ирина пришла в себя. Так что поздравляю, теперь сможете забрать ребёнка вместе с матерью. Не сегодня, конечно, но в скором времени, — хмыкает она, явно раскусив мой фарс насчет отцовства. 

— Что? — не веря своим ушам, спрашиваю я. 

— Жена ваша очнулась, говорю, — повышая голос и с насмешкой в словах повторяет Евгения Александровна, а я чувствую себя так, словно с плеч свалился тяжёлый камень, и дышать становится намного легче.

12. Глава 12

Ирина

Мое пробуждение странное. Словно я перенеслась на три года назад, когда после празднования дня рождения моей подруги мы все дружно бросили пить и очень долго не могли смотреть на алкоголь. 

Меня медленно выталкивает из сна, но веки не разлипаются как бы я не пыталась. Чернота затягивает мое сознание, не давая прийти в себя, и я снова проваливаюсь в сон.

Второй раз я просыпаюсь резко. Словно кто-то ударил меня по голове. Открываю глаза и впиваюсь взглядом в слегка пожелтевший потолок. Несколько минут пытаюсь совладать с головокружением и сфокусировать взгляд. Странный писк над головой не дает покоя, что-то инородное в носу вызывает дискомфорт и я пытаюсь притронуться к своему лицу, но не получается. Я настолько слаба, что с трудом могу пошевелить пальцами. Делаю глубокий вдох. Потом выдох и еще один. Закрываю и открываю глаза, в надежде что это просто сон, а потом понимаю одну страшную вещь – я не чувствую шевелений ребенка.