– 30 сентября 1938-го – Англо-германская декларация (совместная декларация Чемберлена и Гитлера);

– 6 декабря 1938-го – Франко-германская декларация (Пакт Бонне – Риббентропа);

– 22 марта 1939‑го – Договор между Литовской республикой и Германским рейхом (пакт Урбшиса – Риббентропа);

– 22 мая 1939-го – Германо-итальянский договор о союзе и дружбе («Стальной пакт»);

– 7 июня1939‑го – договоры о ненападении между Германским рейхом и Латвией (пакт Риббентропа – Мунтерса), между Германским рейхом и Эстонией (пакт Риббентропа – Сельтера). Согласно секретному приложению, Эстония и Латвия обязались согласовывать с Германией военные меры безопасности и, по желанию Германии, все остальные меры безопасности, направленные против СССР…

Что могло произойти, если бы СССР уклонился в августе 1939-го от соглашения с Германией? Открывалась дорога к очередному Мюнхену и созданию единого антисоветского фронта.

11 августа, за три недели до нападения на Польшу, Гитлер сказал комиссару Лиги Наций в Данциге швейцарцу Карлу Буркхарду: «Всё, что я предпринимаю, направлено против России. Если Запад слишком глуп, чтобы понять это, я буду вынужден добиться соглашения с Россией, разбить Запад, а затем, после его поражения, собрав все силы, двинуться на Россию»24.

Имелось и другое обстоятельство, вынудившее Советский Союз договариваться с Германией, – угроза с востока. Бои между вторгшейся в Монголию Квантунской армией и советско-монгольскими войсками начались весной, но правительство СССР официально сообщило об этом только 26 июня. Когда в Москву прилетел Риббентроп с миролюбивыми предложениями, столкновение было в самом разгаре и никто в Кремле не мог предугадать, чем завершится необъявленная война с Японией.

Подписание пакта Молотова – Риббентропа вызвало в Лондоне и Париже настоящий шок. Это событие, подчёркивает историк Леонид Максименков, «спутало карты западным державам, прежде всего Франции и Великобритании… Запад до последнего питал иллюзии, что Гитлер бросится на азиатскую цивилизацию, а они останутся наблюдателями. Случилось все с точностью до наоборот»25.

С 1946-го на Западе культивируется на все лады версия о «двух тиранах», затеявших делёж Европы. Между тем нужно разобраться, что в советско-германском договоре о ненападении понималось под сферой интересов СССР, куда включили граничивших с ним Эстонию, Латвию, Финляндию, Западную Украину, Западную Белоруссию и Бессарабию.

«Это означало, – поясняет историк Юрий Никифоров, – что Гитлер воздержится на этих территориях от каких-либо военных, агрессивных действий. То же самое Сталин обещает относительно сферы интересов Германии. Больше никакого смысла нет»26.

Так в 1939‑м удалось остановить вермахт как можно дальше от наших границ.

В конце августа, да и большей части сентября 1939-го, на Арабатке было сухо и жарко, температура днём доходила до 25 градусов. Лишь вечерами веяло свежестью, прохладой.

После работы отец мог участвовать в сооружении пионерского лагеря, строившегося силами комсомольцев Крыма27. В свободное время спешил к морю. Берег Азова в районе села сложен из мелкой гальки, лишь кое-где – из ракушек или песка. Чтобы нырнуть, нужно пройти метров десять по мелководью.

Иногда в редкий выходной подросток устремлялся к Розовому озеру западнее Генгорки, чтобы полюбоваться водой и дном, из-за водорослей сказочно-розовыми.

В это время над Европой набухали грозовые тучи – зловещие, коричневые. «В 1939 г., – поясняет историк Рузанна Илюхина, – всходил урожай семян, селектированных и высеянных правительствами, идеологическими и финансовыми центрами Запада еще в 20-х и особенно в начале 30-х годов.