Старуха не злилась. Её как будто устраивали и холодность эльфа, и его неподвижность. Равнодушие любовника словно придавало ей смелости.

Эдриэл всё ещё смотрел на часы, когда женщина приблизилась и провела рукой по его животу.

Под сухой старческой ладонью родилось знакомое золотистое мерцание.

Не может быть. Невозможно. Это…

Он инстинктивно отшатнулся, но свечение никуда не исчезло — золотистыми нитями протянулось от пальцев клиентки к напряжённому животу.

Свет истинной пары. Эта древняя развалина… его истинная?

Безумие. Бред. Он точно не в себе. Тронулся умом. Повредился рассудком. Спятил.

Жизнь в борделе довела его окончательно.

Как там говорила Сесиль? «А не поехал ли ты, милый мой, крышей?»

Он поехал. Определённо. Вторая истинная за неделю! Вторая! Последние триста лет ни одной, а тут сразу две! Сначала та странная девчонка, обронившая красный камень. Теперь старуха с огромным носом. Что, гниль вековых дубов, происходит? 

Он, бывший король и галерный раб, стойкий к жизненным потрясениям, вдруг почувствовал, как в груди зарождается истерика.

Он сошёл с ума. Сошёл с ума.

Близкий к панике, Эрдиэл уставился на старуху — и тут её лицо позеленело. 

* * *

— Я опять зелёная? — спросила я со вздохом, поймав шокированный взгляд эльфа.

Тот заторможено кивнул и попятился.

—  Не обращай внимания, это нормально, — махнула я рукой.

Эльф был не согласен. Он судорожно сглотнул и сделал ещё один осторожный шаг назад.

Ора, какая же неудача! Единственное зелье, которое я так и не сумела освоить за годы в академии, — оборотное. Для меня, самой лучшей адептки, победительницы всевозможных олимпиад, это было настоящим ударом по самооценке. Успокаивало, что зелье считалось сложным и выходило за рамки учебной программы, иначе не знаю, как бы я сдала выпускные экзамены. Опозорилась бы на весь АМОК. 

Зелёная. Опять я страшная и зелёная. И как теперь возвращаться домой? 

Проклятье!  

А если к завтрашнему дню чары не развеются?

О, бесы! Утром начинался второй этап отбора. После обеда маман принесла и положила на стол составленную распорядительницей программу. Занятая тщетными попытками приготовить оборотное зелье, я взглянула на неё лишь мельком, но запомнила: первым пунктом шла встреча с женихами. Что если знакомиться с ними придётся в облике необъятной клювоносой старухи с зелёным лицом? Просто замечательно! И даже Сирилл нет рядом, чтобы привычно обвинить её в моих неудачах. В этот раз во всех своих бедах я виновата сама. 

Эльф передо мной совсем спал с лица. 

— Я брежу? — спросил он, глядя на меня глазами, полными ужаса.

Н-да, положение.

Я нервно потёрла лоб. Взгляд эльфа остановился на моей руке, и шок на лице сменился чем-то похожим на понимание. 

— Камень, — белые брови сошлись на переносице.

— Камень?

Я посмотрела на свою руку, на кольцо, доставшееся от бабушки-колдуньи. 

Ох, черти! Крупный рубин выпал из золотого гнезда, обрамлённого мелкими сапфирами и бриллиантами. Жалко-то как! Где его теперь искать?

— Так значит, это вы? — эльф сунул руку в карман, словно что-то искал. — Та девушка, что увела меня наверх, не заплатив. 

— Что? Я заплатила! Мешок золота отдала той хитрой бабе. 

Почему он так странно смотрит?

— Это морок, — я очертила круг напротив своего лица.

— Я понял. Почему вы пришли опять?

Что ответить? Не заикаться же о нелепой влюблённости, о том, что втрескалась в первого встречного раба для утех. Хотела увидеть, дотронуться, поговорить. Причины на самом деле были такие глупые, что озвучивать их я стыдилась. 

— Эти золотые искры. Тогда и сейчас. Что они… Почему, когда я до тебя дотрагиваюсь, твоя кожа светится?