– Именно. Миссия спасения. Только без мантии, – я поправила волосы и изобразила тревогу уровня «пушистый геноцид».

– Ага, начинается… – вздохнул он. – Сначала шпицы, потом лазерная резка замков, а потом трупы, жучки, прослушка в утюге и "я клянусь, я просто хотела помочь" в суде.

– Утюг у меня, кстати, реально шумит подозрительно, – вставила я.

– Я ж говорю. С такими глазами – только в разведку или сразу в дурку. Без обратного билета.

– Вы делаете ключи или психологический портрет для следствия?

– Делать ключ? Легко. Но если завтра по новостям услышу что-то про исчезнувшего олигарха, я вас сдаю первым делом. Своими руками. С автографом.

– Справедливо. Но пока моя цель – просто шпиц. Маленький, голодный и очень недовольный шпиц.

– Ну раз так… – он вздохнул. – Ради собаки, значит. Надеюсь, она того стоит.

– Стоит. Больше, чем мой ноутбук. И морально крепче, чем мой бывший.

– Тогда дело святое. Пушистым спасателям – зелёный свет!

– Вот так бы сразу, – обрадовалась я, – Ато у вас тут прямо как в участке! Допрос с пристрастием!

– Ага. Вы бы слышали себя со стороны. С этого между прочим у многих истории начинаются… Собаки, кошки, потом лазание по чужим балконам, слежка из кустов, и через неделю – интервью в криминальной хронике.

– Балконы я пока не освоила, – фыркнула я. – Но спасибо за перспективу.

– Ну как хотите. Просто предупреждаю. Такие миссии начинаются с пушистых и заканчиваются в отделении с дежурным: «Поясните, как вы оказались в чужой квартире со следами крови на ботинках?»

– На моих ботинках, между прочим, замшевые вставки. Ничего не липнет.

– О, модница. Тогда добавим в рапорт: «проникновение с шиком и без улик».

– Вы ключ сделаете? Или мне начать вносить вас в список соучастников?

– Спокойнее, Жанна д’Арк от зоозащиты. Я просто хотел убедиться, что вы не очередная мстительница, отравленная мультиком про Леди Баг.

– Нет, я отравлена шпицем, оставленным голодным в квартире. А вы – последняя надежда хвостатого ребёнка.

Он усмехнулся, взял ключ-заготовку.

– Ну что ж. Ради собаки, значит… Дорогая, говорите, собака? Золотой шпиц – дело святое. И сколько такой может стоить? Как же она оставила его одного?

– Не дороже, чем подержанный автомобиль, но в раз десять дороже, чем душа моего бывшего. – засмеялась я.

Своего бывшего я в последний раз видела на дне его обиды. Но я знала, что если грамотно попросить – он не откажет. Поэтому написала ему, раз уж вспомнила: "Нужно срочно доставить одну посылку по левому адресу. Чисто подмена. Полчаса. Оплата в пирожках или душевном спасении. Ты выручаешь – я прощаю, что ты меня с моей подругой тогда… ну ты понял."

Он ответил через минуту: "Буду. Надеюсь, там нет криминала."

Я улыбнулась. И в этот момент почувствовала себя героиней. Почти как в кино. Только туфли жали, и я жутко хотела в туалет. Но разве это остановит борца за справедливость?

Следующим шагом было попасть в квартиру Вероники, пока она на работе. У меня уже был дубликат ключа – сделанный по фото, как в дешёвом сериале про взломщиков. Но всё равно дрожала, как будто собралась вскрыть сейф в министерстве обороны. Я подошла к двери, нащупала в кармане металлический талисман своего безумия и вставила ключ, как будто это был билет в Зону 51. Сердце колотилось так, что я боялась: консьержка на проходной заподозрит меня в перевозке динамита.

Дверь открылась легко. Я стояла на пороге и чувствовала себя глупо. В квартире пахло дорогим кондиционером и лаком для волос. Всё было слишком аккуратно: ни одной лишней вещи, ни одной пылинки. Как будто здесь никто не живёт. Или… как будто всё стерли.