– Неужели никто не заинтересовался этим явлением? Ученые?

– Приезжали, – мужчина расхохотался и махнул рукой. – С детства, помню, как медом им здесь намазано. Целыми группами бывало, но так ничего и не выявили. Последние вообще сказали, что у нас аномальная зона, и быстренько свои вещички свернули. Бежали фактически. Уж и не знаю, что их так напугало!

– Вот так ученые! – молодежь в открытую веселилась.

– Ага, мы с пацанами часто в детстве за ними наблюдали. Чего-то они все измеряли, лазили вокруг – каждый сантиметр земли изучали. Но, видать, наука пока еще до нужного уровня не дошла. А если честно, то я последних этих ребят понимаю – у нас пришлым бывает не слишком спокойно. Особенно перед полнолунием, – добавил Степан Иванович уже тише.

– А именно? – навострила ушки Лина, с детства обожающая сказки.

– Как тебе сказать. Ничего конкретного, что стоило бы внимания по отдельности, но если все собрать вместе, то картина сложится весьма занятная, – он почесал подбородок и продолжил. – Перед полной Луной начинают пропадать люди. Немного, но по 3-4 человека стабильно пропадают. Из тех, кто бродит после наступления темноты в лесах.

– А что ночью в лесах делать? – Сергею все меньше нравился этот разговор.

– Вот и я о том же! Но люди-то любопытные и упрямые. Многие знают про наши особенности и сами сюда едут, чтобы раскрыть загадку аномалии. Ищут все чего-то! – водитель неожиданно рассердился. – Не сидится им по домам! И ладно бы прислушивались к местным – нет же. Шастают по лесу, а потом ни тел, ни вещей. Ни-че-го! Как и не было!

– Может это зверь? Медведь или рысь.

– Думаешь, мы тут совсем дремучие? – Степан Иванович зыркнул на парня из-под густых бровей. – Ни одного следа зверей вблизи ни разу так и не нашли. А по воздуху они пока летать не научились. Еще ходят разговоры о странных вспышках и огнях. Их даже из поселка видно. У моего друга детства Мишки дом на окраине стоял, так вот он мне однажды по большому секрету рассказал, как проснулся ночью и пошел во двор по нужде. Небо такое красивое, говорит, звезды яркие. Сел на крылечко и засмотрелся. А потом раз – вспышка за околицей, за ней еще одна и еще. Мишка подскочил, потянуло его выйти посмотреть, что там. Только шаг за калитку сделал, а в лесу зарево белое. Сильное, аж глаза слепит! Мишка прищурился, вглядываясь вперед, а оттуда, прямо из зарева выплывают три темные фигуры! Представляете? Он мне, когда рассказывал, трясся аж весь от страха! Выплыли, говорит, и ко мне развернулись. Лица капюшоном закрыты, но будто сверлят глазами. Мишка, не будь дураком, развернулся и домой. В постель забрался, одеялом накрылся и до утра не высунулся. Все ему мерещилось, что фигуры эти возле него стоят, забрать хотят.

– Жуть, какая, – выпалила Лина, не заметив, что во время рассказа вцепилась в руку приятеля. Серега покосился на ее побелевшее от испуга лицо:

– Вы же детьми были! Что-то могло показаться ведь, а остальное сам додумал.

– Могло, – кивнул Степан Иванович, – но не показалось. Подобное время от времени местные тоже рассказывали. Истории разные, но главное всегда оставалось неизменным – вспышки, черные фигуры в темноте.

– Ладно, хватит страшные сказки рассказывать, – Сергей неожиданно прервал рассказчика, видя что подруга уже не на шутку прониклась страшной историей. – Лучше скажите, как вы в такой темноте дорогу находите? Ведь не видно же ничего!

– Я тут каждую кочку знаю, еду практически по памяти. Вам повезло, что мы в поезде встретились, а то куковали бы на станции до утра.

Последние его слова потонули в раскате грома, бабахнувшего настолько близко, что по машине пошла волна вибрации. От неожиданности Лина оглушительно завизжала и ткнулась носом в переднее сидение, когда водитель резко дал по тормозам.