Отчасти она решалась за счёт упомянутой связки между городским оценочным сбором и государственным налогом с городской недвижимости. Связка не была жёсткой. Закон 4 октября 1866 г. предоставлял раскладочной комиссии определять стоимость имуществ «или по собственным ее расчетам, или согласно оценке обывательских недвижимых имуществ для городского и квартирного сбора». Таким образом, простор для сомнений по части возможных недоимок оставался. Тем не менее, эксперимент был проведён и оказался успешным.
Так впервые в реформе городских налогов 1863–1866 гг. родилась система, при которой общество определяло размер взноса каждого плательщика казённого налога, не неся при этом ответственности за его уплату. Пока ещё правительство не рискнуло отказаться от подстраховки в виде раскладочной системы, но Рубикон был перейдён.
«Великие реформы» создали заявку на установление новых отношений государства и плательщика – но только в городах. Значение этого опыта станет ясно лишь позже, да и то лишь специалистам. Современникам же бросалось в глаза то, что «сеятель и хранитель» родной земли крестьянин по-прежнему обременён подушной податью – пережитком крепостничества. После неудачи с проектами 1870 г. Министерство финансов раз за разом возвращалось к проектам отмены подушной подати. Проект замены её подворным и подоходным налогами был отвергнут из-за Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. с её чрезвычайными расходами. Специально созданная в 1879 г. комиссия для отмены подушной подати выдвинула проекты подоходного, личного и усадебного налогов. Но и эти проекты вызывали слишком много сомнений51.
Дело сдвинулось только с приходом в руководство Минфина Николая Христиановича Бунге. Последовательный реформатор Бунге двумя десятилетиями ранее участвовал в разработке крестьянской и университетской реформ; в 1880 г. он стал товарищем министра, а с мая 1881 г. – и министром финансов. Таков парадокс: Манифест о незыблемости самодержавия, подписанный новым императором, спровоцировал отставку группы министров-либералов. Однако на освободившийся пост главы Минфина Александр III пригласил либерально мыслящего Н.Х. Бунге. Опытный профессор и общественно-политический деятель был мудрым человеком. Поразительны в этом смысле его «Загробные заметки»52. Написанные уже на склоне жизни и рассчитанные на посмертное прочтение лично царём, они объясняют, за счёт чего человек либеральных взглядов смог оказаться одним из ключевых министров у консервативно настроенного царя. Начиная излагать предложение, противоречащее известной ему точке зрения своего адресата, Бунге сначала находит общую для них обоих отправную точку, и уже отсюда протягивает цепочку суждений к необходимому выводу53.
Реформу крестьянских налогов Н.Х. Бунге числил первейшей задачей своей во главе министерства54. Видя невозможность немедленно провести замену крестьянской подушной подати каким-либо передовым бессословным налогом, опытный реформатор сумел разделить эту задачу на две части, решаемые по отдельности. Первым делом он постарался отменить подушную подать как таковую – заменить её другими налогами путь и с крестьян, но иначе названными и имеющими более справедливое обоснование. Даже здесь потребовалось «рубить хвост частями»: в законе 18 мая 1882 г. – первом из серии законов, уничтоживших подушную подать – свобода от этого платежа предоставлялась лишь крестьянам безземельным или получившим по реформе 1861 года четвертной (бесплатный) надел. Но уже название этого закона возвещало перемену коренную: «О постепенной замене подушной подати другими налогами»