Хотя, по правде говоря, меня так и подмывало сказать об ее отце и его беременной любовнице всё, что я о них думаю…

А думала я исключительно матом. Забористым таким. Отборным. Как заправский дальнобойщик.

– Невозможно спать на потолке, а всё остальное очень даже возможно, – Мира упрямо соревновалась со мной в технике убеждений, вот только ее техника прихрамывала на обе ноги. – Я прочитала кучу статей, где говорится о том, что процент измен в браке гораздо больше процента разводов. Соответственно, большинство пар находят в себе силы, чтобы простить изменщика и жить дальше вместе, не возвращаясь к прошлому. У них получается сохранить семью. И у вас с папой получится. Только прости его за всё. Пожалуйста. Я так хочу, чтобы вы были вместе. Вы же созданы друг для друга и столько всего вместе пережили… Глупо рушить всё это, не попробовав даже поговорить друг с другом нормально.

Мирослава расплакалась, а мне больно было видеть ее слезы, которые упругими струйками скатывались по ее щекам и крупными каплями падали на недоеденный «медовик».

Но всё, что она предлагала, было за гранью реальности. До такого мог бы додуматься только ребенок, который не желал, чтобы ее родители расходились.

И всё же Мирослава давно уже не маленькая девочка, которая не может отделить белое от черного, плохое от хорошего, аморальное от этичного. У нее скоро своя семья появится. И она должна понимать меня как женщину, как будущую мать.

– Мира, доченька, твоя взрослая жизнь только-только начинается, и ты пока еще многого не смыслишь. Но если ты ждешь от меня ответа, ты получишь его, если поставишь себя на мое место. Как бы ты поступила, будь на месте отца твой Рома? Ты бы смогла его простить? Смогла бы забыть о его похождениях? Смогла бы смириться с тем, что абсолютно чужой для тебя ребенок будет называть его папой?

Мирослава задумалась на некоторое время. Хлюпнула носом и зябко передернула плечами.

– Звучит, конечно, капец как ужасно, но я бы попыталась. Если чувства всё еще живы, я бы точно не опустила руки. Особенно в наше время, когда работа с психологами может творить чудеса. Вам тоже нужно обратиться к семейному психологу. Он обязательно поможет.

– Я не вижу в этом смысла, – холодно отрезала я.

– А я вот вижу! – выпалила она упрямо. – Просто со стороны реально виднее. Я вижу, что вы оба любите друг друга и страдаете из-за случившегося! А папа с этой девкой только потому, что она первая сообщила ему о своей беременности! Она вынудила его так поступить с тобой! Нет там никакой любви! Папа просто не мог полюбить такую! Это самообман, банальный выброс эндорфинов, который со временем сойдет на нет и больше ничего не останется!

Возможно…

Ничего… кроме ребенка.

В некоторых случаях ребенок – это награда. Чудо, о котором можно только мечтать.

А в других случаях ребенок – это преграда. Непреодолимая настолько, что так или иначе она будет напоминать о предательстве. Всю оставшуюся жизнь.

– К чему ты клонишь, я не понимаю?

– Тебе нужно рассказать папе, что ты ждешь ребенка! Просто признайся ему, и ты сама убедишься, что я права. Он выберет тебя и вашего общего малыша, и за всё раскается. А ее он заставит сделать аборт, у нее не будет другого выхода.

Исключено. На такой шаг я не пошла бы даже если бы была бесхребетным и не уважающим себя существом. Но покуда во мне присутствуют гордость, чувство собственного достоинства, а также элементарное сочувствие к нерожденному ребенку и чувствам будущей матери, я даже думать об этом не хочу.

– Постой, а ты разве знакома с его любовницей? – спросила я, заостряя внимание на дочкиной фразе: «Папа просто не мог полюбить