В это время в самиздате выходили издания других нелегальных структур. Так, бюллетень «Из-за завесы цензуры» давал подробную информацию из зарубежных стран, включая социалистические, а также из Латинской Америки и Африки. Редакция ставила своей задачей «сообщать о том, о чем чехословацкие средства массовой информации умалчивают. У нас нет другой программы, чем поиски правды. Мы призываем вас участвовать в этом»[320]. Подготовка и распространение указанных изданий и явилось тем самым «малым делом», которое вызывало большую тревогу «режима нормализации», постоянно отчитывавшегося перед Кремлем о состоянии дел в стране.

В целом программные документы чехословацкого социалистического оппозиционного движения подвергались «режимом нормализации» остракизму. Так, позднее, в ходе судебных процессов летом 1972 г. партийная печать представляла «Малую программу действий СДЧГ» как «программу, на целенную на постепенную ликвидацию социалистической системы» и на «открытое введение буржуазной демократии». По убеждению представителей «режима нормализации», программа преследовала цель «оторвать Чехословакию от содружества социалистических стран, навязать ей нейтралитет и привязать ее внешнюю политику исключительно к западным капиталистическим государствам в рамках так называемой среднеевропейской солидарности»[321].

В мае 1971 г. КПЧ созвала XIV съезд (внеочередной XIV съезд, проходивший на заводе в Высочанах в августе 1968 г., она объявила незаконным по договоренности в Москве тогда же). Были полностью восстановлены принципы руководящей роли партии и централизованного планового, командно-административного управления экономикой, что в дальнейшем получило правовое оформление в Законе о народнохозяйственном планировании, вступившем в действие с 1971 г.

Накануне съезда наметились признаки активизации оппозиции. Так, в начале мая в самиздате, а несколько позднее в качестве приложения к «Политическому ежемесячнику» вышло письмо, адресованное съезду и подписанное «Делегаты внеочередного XIV съезда КПЧ». В письме, названном «Не можем больше молчать», делегаты, среди прочего, говорили о незаконности готовившегося съезда[322]. Отмечалось, что двоемыслие в нумерации съездов свидетельствует о чувстве неуверенности партийных властей. В мае же 1971 г. появилась и листовка, названная «Отношение к одному съезду», подписанная «Рабочие и рабочие функционеры партии и профсоюзов». Ее авторы дистанцировались от правящей группы КПЧ, которая, как подчеркивалось, привела к тому, что партия потеряла доверие и свою естественную руководящую роль, а после чисток перестала быть партией рабочих. Высочанский съезд назван в листовке последним легальным съездом КПЧ[323].

Явно рабочее происхождение имеет и листовка, подписанная «Рабочие – легально избранные деятели КПЧ». В ней констатировалось, что с помощью иностранных войск власть в Чехословакии захватила «догматическо-бюрократическая клика, которая беспощадно подавляет все права и демократические свободы граждан», поддержку которых она потеряла. Политика «нормализации» неблагоприятно отразилась на рабочих, поэтому подписавшие листовку считали своей обязанностью объединить все силы в борьбе за проведение тайных выборов в профорганизациях, соблюдение предписаний о безопасности труда и закона о труде, против снижения заработных плат. Однако экономика страны, как уже отмечалось, была в то время уже до определенной степени стабилизирована и данная программа тоже не произвела никакого действия[324].

Одновременно свое обращение «Моя точка зрения» в адрес съезда направил один из организаторов СДЧГ, бывший член ЦК КПЧ и секретарь обкома КПЧ, близкий сотрудник Я. Шабаты А. Черны. Он указал на некоторые ошибки послеянварского партийного руководства, в частности, на его нерешительность и непоследовательность, а также осуждал компромисс как основной метод разрешения кризиса. С критикой правящей партии Черны обращался к делегатам XIV съезда, названного им квазилегитимным, надеясь, что в партии, а возможно, и среди делегатов остались те, кто мог бы его понять. Он проводил разделительную линию между «партией прошлого» и «партией будущего», представленной на этом съезде, состоявшемся два года назад в Высочанах. При этом Черны был убежден, что ко второй партии потенциально принадлежат не только коммунисты, которые стоят вне рядов партии, но и многие члены «нормализованной» КПЧ связывали с этим свои упования на будущие перемены