Накануне расчетного дня мы традиционно провели пересменку, проверили товар. Все было в норме, ничто не предвещало дурных событий.

Однако когда на следующее утро мы пришли к хозяевам за зарплатой, те сказали, что ночью магазин ограбили – пропало три телевизора. Пропажу вменили нам в вину. Нам не заплатили за работу вообще. От нас просто избавились.

Позже оказалось, что произошедшее с нами – не случайность, а типичная практика хозяев, которые не хотели терять деньги на наем работников. За короткое время в магазинчике «Электрический мир» сменилось несколько продавцов. Всякий раз хозяева обвиняли их в каких-то несуразных, несуществующих грехах. И все для того, чтобы не платить.

Правда, судьба сама наказала непорядочных людей. Вскоре, по разным причинам, оба владельца еще в достаточно активном возрасте ушли в мир иной, так и не насладившись в полной мере прибылью от неоплаченной рабочей силы.

Не хочу больше морализировать. С тех пор прошло больше семнадцати лет. Говорят, бизнес стал не тот, теперь он более цивилизованный. Но подобные ситуации в жизни известны и поныне. Поэтому осторожность, осмысленность, обдуманное поведение никому еще не повредили.

«БАХАТЬСЯ В ЩЕКИ» – НЕ ЗНАЧИТ ЛЮБИТЬ

В возрасте шестнадцати лет я по настоянию семьи поступил на обучение в ювелирный цех одного хорошего маминого знакомого – Бобылева Алексея Борисовича.

Доброе знакомство мамы, тем не менее, не облегчило моей участи. Бобылев взял меня в ученики нехотя и почти сразу же окрестил

«безруким». Вернее, вполне определенно указал то место, откуда, по его мнению, у меня все же руки росли. Вдаваться в уточнения не буду, поскольку выражение достаточно устойчивое и известное.

Тем не менее, меня закрепили за наставником. Им стал Володя Чарский – отличный парень, которого я до сих пор помню. Он показал мне, как осуществляется пайка золота. Вскоре я и сам начал делать цепочки «бисмарк» с самым распространенным плетением из десяти существующих видов.

Было очевидно, что творца в ювелирном деле из меня не получится. Да и само понятие «творец», на мой взгляд, достаточно спорное. Когда работаешь на заказах, чаще всего требуется не проявлять собственную фантазию, а исправно делать то, чего желает клиент.

Мои взгляды на жизнь с Алексеем Борисовичем во многом принципиально расходились. Но зато я с интересом наблюдал за процессом организации труда в цеху. Скорее, это был негативный опыт. Но впоследствии он оказался мне полезен. Из него я хорошо усвоил, чего в бизнесе делать нельзя.

В цеху было очень грязно, рабочие места не отличались эстетикой. Где работали, там и ели. Культурой производства цех не блистал, поэтому и само производство не казалось привлекательным для работников, особенно для молодых.

В итоге, если в ту пору у Алексея Борисовича работало пять-шесть толковых ребят, то в дальнейшем при первой же возможности они разбежались, кто куда. Я всех их зрительно помню – Аркаша, Володя, Сергей, Василий. Но где они сейчас? Теперь это уже вопрос риторический.

Другим серьезным недостатком данного производства была излишняя концентрация функций. Алексей Борисович собрал в своих руках все. Он был сам себе и бухгалтер, и ювелир, и коммерсант. После двадцати пяти лет работы в таком напряженном режиме Бобылев окончательно выдохся. Он потерял азарт, практически свел потенциально перспективный бизнес к нулю. А ныне и вообще находится на грани выживания.

Однажды, когда у меня уже была Школа ювелирного мастерства, я направил на помощь бывшему учителю своего ученика – выпускника Школы. Но Алексей Борисович и тут не преминул со скепсисом выразить недовольство.