Эрин слегка вздохнула, осознав, что снова привлекла к себе лишнее внимание, и поспешила опустить взгляд. Но, на мгновение встретившись с теплыми голубыми глазами Максвелла, она почувствовала странное успокоение. В его взгляде не было ни холодности, ни осуждения – только сдержанная доброжелательность. Аарон, напротив, казался полностью отстранённым: его равнодушные глаза не выражали ничего, что могло бы указать на его мысли или намерения.

– Отлично! – с энтузиазмом воскликнул Максвелл, разрядив обстановку. – Как насчет ужина в «Каприччио» сегодня в полвосьмого? Я возьму с собой Вивьен. Она будет в восторге.

– Конечно, – коротко ответил Джеремайя, обернувшись к собеседникам. – Аарон, ты присоединишься?

– Нет, спасибо. У меня есть дела, – резко бросил тот.

Под "делами" Аарон подразумевал вовсе не рабочие обязательства, а встречу с высокой брюнеткой, которая с утра откровенно намекнула на свои намерения провести вечер в его компании.

– Эрин, закажи столик на четверых, – распорядился Уилсон, даже не взглянув на неё.

– Да, сэр, – спокойно ответила она, чувствуя, как напряжение постепенно покидает комнату, но оставляет после себя гнетущий осадок.

Эрин попрощалась с Максвеллом, Аароном и остальными членами их команды, натянув свою профессиональную улыбку. Вернувшись к своему столу, она глубоко вдохнула, словно стараясь стереть неприятное ощущение от недавнего разговора, и набрала номер ресторана.

«Каприччио» был одним из самых известных итальянских ресторанов в городе. Забронировать столик в таком месте обычно было задачей не из легких, но её голос, спокойный и уверенный, мгновенно передал владельцу важность этого запроса. Одного упоминания о двух самых влиятельных семьях города оказалось достаточно, чтобы обойти все формальности.

– Столик на четверых на сегодня, в 19:30. Спасибо, – закончила она разговор и аккуратно положила телефон на стол.

Эрин позволила себе короткий вздох облегчения, но он тут же застыл на губах, когда она почувствовала резкую боль. Чья-то рука грубо схватила её за волосы, заставив тело инстинктивно вздрогнуть.

– Я же говорил тебе следить за языком, – шипел Джеремайя Уилсон, стоя так близко, что она почувствовала запах виски, которым он всегда перебивал аромат дорогого одеколона. – Никто не спрашивал твоего мнения. Не так ли?

Она не смела поднять взгляд, не смела даже шевельнуться, пока его сильные пальцы не отпускали её.

– Тебе повезло, что ты сделала их счастливыми. Но запомни, если ещё раз пойдёшь против моей воли, последствия будут куда серьёзнее, – добавил он, глядя сверху вниз с ненавистью и превосходством.

Эрин моргнула, удивлённая тем, что даже не услышала, как он вошел в комнату. Её мозг работал на автомате, вытесняя боль и страх, чтобы она могла просто кивнуть и тихо сказать:

– Простите, сэр.

Когда он отпустил её, она потеряла равновесие и на мгновение оперлась о стол. Дверь за ним захлопнулась, и тишина офиса снова окутала её, как холодное покрывало. Она глубоко вдохнула, но ни боль, ни унижение не уходили.

***

После двенадцатичасового рабочего дня Эрин устало потянулась, чувствуя, как ломит спину. Она надела туфли, прошлась по кабинету, выключила технику и аккуратно убрала ноутбук в сумку. Её движения были привычными, автоматическими – долгие годы работы научили её выжимать силы даже из пустоты. Убедившись, что на этаже больше никого нет, она заперла двери и включила сигнализацию.

Этот этаж был строго охраняемым: кабинеты генерального директора, руководителей, а также несколько конференц-залов для самых важных встреч. Всё строго конфиденциально. Даже попытка пройти мимо секретаря без разрешения казалась немыслимой.