Мое внимание привлек огромный обелиск в виде обломка скалы, который возвышался на фоне подсвеченного луной ночного неба прямо напротив входа.

Подойдя ближе, я сумел различить крупные буквы, выбитые и чуть подкрашенные серебристой краской на отполированной части камня:

«Я счастлив, что решился ступить сюда, где роману между моей жизнью и моей фантазией было суждено родиться, а я смог стать его свидетелем и писарем».

Странные эпитафии приняты на этом острове.

Я вернулся на пляж, а оттуда в гостиницу.

Когда я вошел в холл, он был уже наполнен людьми: кто-то сидел за столиками, кто-то толкался у стеллажа с бутылками, молодой человек, взобравшись на эстраду, перебирал клавиши рояля, очень медленно подбирая мелодию «Summertime». Под потолком горели свечи, воткнутые в отверстия деревянных колес от телеги. В холле стоял гомон, который утих, как только я переступил порог, молодой человек закрыл крышку рояля.

– Дамы и господа, прошу занимать места, мы все теперь в сборе, – провозгласил Франко, – Начинаем наш ужин. У нас сегодня новые гости. Прошу любить и жаловать: Фрэнка вы все уже знаете, Карл, – Карл, стоявший у стойки, оказался в центре внимания, – прошу знакомиться, это сын героя Романа.

Карл оторопело посмотрел на Франко:

– Что вы имеете ввиду? – но его вопрос потонул в аплодисментах.

– Всему свое время, молодой человек, – Франко поднял руку, требуя не перебивать его. – И вот опоздавший, его зовут Вадим. Он, как и большинство из вас, сам нашел Острова. Это было сегодня подтверждено Петом. Знакомьтесь дамы и господа. Прошу рассаживаться.

Опять возник шум: двигались стулья, шелестели накрахмаленные юбки, шаркали подошвы, звучали извинения и благодарности…

Я с изумлением огляделся. Свободных мест за разными столиками было ровно три.

Литл уверенно отправился к одному из них, а мы с Карлом стояли, как истуканы, не зная, что делать.

Появилась Анна, она взяла Карла под локоть и подвела к одному из свободных мест. Поклонилась сидевшим за столом, отпустила сопровождаемого и отошла.

Я не стал дожидаться распоряжений и решительно сел на оставшийся свободным стул, оказавшись за столом с двумя дамами, которым, на мой взгляд, было несколько за семьдесят.

Они вежливо улыбнулись мне, я в ответ поклонился:

– Вадим.

– Омалия, – одна из дам протянула мне руку в шелковой перчатке, внимательно глядя на меня сквозь стекла очков в тонкой золотой оправе из-под окантованных короткой вуалью полей достаточно фривольной шляпки.

Я, чувствуя себя идиотом, привстал и поцеловал протянутую мне руку.

– Вера, – отвлекла меня от этого занятия вторая соседка, в шляпке похожей больше на чалму, из-под которой, будто случайно, выбивалась аккуратно расчесанная седая челка, одним краем достигавшая левой тонко выщипанной брови.

Она протянула мне руку так, что ее оставалось только пожать.

Тем временем, между столами сновали Франко и Анна, расставляя перед гостями высокие бокалы с шипучим аперитивом.

– Откуда вы юноша? – спросила Омалия.

На секунду забыв о более пятидесяти прожитых мной лет, я ответил:

– Из Санкт-Петербурга. Это в России.

Вера недовольно хмыкнула:

– Неужели вы считаете, что мы не знаем где этот город?

– Простите, – я чувствовал себя не в своей тарелке. Кто они, как с ними себя вести?

– Я не расслышала, как вас зовут? – Вера повернулась ко мне левым ухом.

– Вадим.

– Спасибо. Запомню.

– Вы действительно имели честь сами найти Острова? – опять вопрос от Омалии.

– Да. Это было давно. Мне тогда было чуть более двадцати, но искать начал еще в детстве.

– Вам это помогло?

– Да. Я нашел то, что искал. Я тогда нашел в этом комфорт.