А спросить не у кого. Поиски зерна – это целая экспедиция. А если там ничего нет?

«О господи, о господи!» – постоянно вспоминалось причитание мамы-Вики.

Но ехать мы не могли. После нападения кубатовцев мы приняли железный закон без исключений: в одиночку никто никуда не ездит. Одному нельзя, а ехать группой – остановятся работы.

А зима уже на носу, с каждым днём холодало, иногда по утрам на траву падал иней.

Смешно, но второй тяжкий вопрос решился легко и вдруг. Никому не нравился офицерский городок. Казённые панельные квартиры с низкими потолками душили и портили настроение. Мы не ворчали, не жужжали, всем всё понятно, но в шуточках-приговорочках это недовольство постоянно проскакивало. Да и не в этом была главная беда. Мы договорились, что зимой, когда появится время, будем разбирать по бревнышку и перевозить сюда свои деревянные дома.

Морока, конечно, но вполне себе осуществимая морока. А вот владельцы кирпичных домов приуныли. Палаты каменные не разберёшь и не перевезёшь никакими трудами праведными, а обзавестись с нашими-то возможностями новым домом… лет через пять, может быть.

Или через семь. А, может, спустя десять-двенадцать-пятнадцать.

Никогда то есть.

Душили панельные комнатухи после нашего лугового простора. Там-то каждый построил себе дом по душе – большие окна на реку, раздвижные – на лес. А полы из доски, а второй свет, а мансарды с верандами, а погреба и бани?

Даже китаяны бухтели: «В «самалке» луцце было».

В общем, «кирпичные» сравнивали свою безнадёгу со светлыми перспективами «деревянных» и недовольно гундели. Смешно, но это так. Отравляли потихоньку общую атмосферу. И однажды Борода, наш военнопленный – рукастый, старательный и безотказный мужик – статус его потихонечку подтягивался к общему, вдруг заявил:

– Это… а можно, вообще-то… ну, с кирпичом. Дома, короче, кирпичные можно перенести. Не, не ломать. Так-то мы делали… Алмазные диски только нужны. Главное, межоконные целыми брать… там, это… армирующий пояс, стыки на них будут… а снизу вверх – так с перехлёстом надо. Дисок нормально берёт… алмазным тросом лучше, да где его найти сейчас, трос такой…

На алмазном тросе он замолк. Так же внезапно, как и заговорил. Мы удивились, а он больше всех. Он и так-то рот почти не открывал, а уж на собраниях и подавно; сидел себе в уголку тихохонько.

Обсудили перенос домов. Борода разошёлся, запинаться перестал и очень толково объяснил технологию. «Кирпичные» столпились вокруг него, задавали вопросы, почтительно называя «Димычем». Димыч осторожно взял карандаш, перехватил его своей клешнёй как стеклорез (или как алмазный трос) и начал рисовать распилы по «вышине» и «долинЕ». В этот момент меня и осенило, как решить два главных вопроса.

На следующий день я предупредил всех о важной повестке и обязательности присутствия на вечерней Веранде и, не допив чая, объявил:

– Нам надо срочно ехать к дагестанцам в Юрьев-Польский. Где-то там они сидят. Кто что о них знает или слышал? Точное место, сколько их… Да всё важно.

Полезней всех оказался Егор. Они с казаками, оказывается, были там несколько раз и дорогу парень знал хорошо. Что особенно важно – верхом ездили, и маршрут он знал конный.

И вообще, когда утих общий гвалт и крик, Егор много ценного рассказал. Про рабов, про овчарни, про конные патрули (с собаками и автоматами), про ближние пастбища, про дальние.

А крик стоял большой и долгий.

– Ай кез бан, за кабелем и электрощитками ехать не можем – времени нет, а к дагестанцам – можем?! – рычал Армен. – Я из овчей… овчачьей шерсти провода буду плести? Щьто – шашлык сейчас срочно понадобился, а?!