Бедная женщина вытерла слезы и стала собирать мужа в дорогу. Сборы были недолгими. Вырубил себе Вейт крепкую палку, взял на дорогу флягу с холодной водой, ломоть хлеба и отправился в далекий путь. Долго шел Вейт через густой лес, взбираясь, все выше и выше в горы. Выпил Вейт всю воду из фляжки, съел весь черствый хлеб и, едва волоча ноги от усталости, наконец-то, добрался до селения, где жила богатая родня его жены. Увидев запыленного, оборванного Вейта, родные встретили его неласково. Даже не предложили ему переночевать. Когда же бедняга стал просить в долг сто талеров, они подняли его на смех: «Вот еще что выдумал! Дать тебе, бездельник, сто талеров в долг! А вдруг ты завтра умрешь? С кого же мы получим свои деньги? Уходи от нас, ничего мы тебе не дадим!». Ничего не сказал им в ответ бедный Вейт и ушел ночевать в пустой сарай. До утра он не сомкнул глаз – горькие думы не давали спать. С первыми лучами солнца Вейт пустился в обратный путь. «Два дня потерял я даром! Как же я вернусь домой с пустыми руками? – думал он, – Что мне теперь делать? Уж если родня не захотела помочь, так чего же ждать от чужих людей?». Думал Вейт, думал и придумал: «А что, если попросить у Рюбецала? Говорят, он не раз выручал бедняков. Чего мне бояться? В крайнем случае, даст мне Рюбецал пару тумаков железной дубинкой да выругает за беспокойство. Эх, была, не была!». Вейт закричал во все горло: «Рюбецал! Рюбецал!». Внезапно зашевелился кустарник, и из него вылез огромный, взлохмаченный угольщик с рыжей бородой до самого пояса. Глаза его сверкали, а в руках он держал огромную железную дубинку. «Земляной червяк! – гневно закричал великан. – Как ты посмел назвать меня этой презренной кличкой? Уж не вздумал ли ты посмеяться надо мной! Что толкнуло тебя на такую дерзость?». «Нищета и горе, господин Рюбецал! Есть у меня к вам большая просьба. Спасите моих бедных детей от голодной смерти, дайте мне в долг сто талеров! Даю вам честное слово, что верну долг… с процентами». «Дурак! – проворчал Рюбецал. – Что я, ростовщик что ли, чтобы давать деньги под проценты? Иди к своим братьям людям, пусть они тебе помогают». «С тех пор как на земле появились богатые и бедные, – молвил несчастный Вейт,– нет больше братства. Богачи даром и пальцем не пошевелят, а наш брат бедняк и рад бы помочь, да нечем. Нет никого на земле, кого бы я мог попросить о помощи. Вот я и решил попросить вас». Прямота крестьянина понравилась Рюбецалу. «Плохой порядок на земле, если люди ко мне за помощью обращаются!» – подумал про себя Рюбецал, а Вейту сказал: «Ну ладно, так и быть, выручу тебя из беды. Иди за мной!». Повел Рюбецал Вейта через лес в долину, к высокой горе, заросшей густым и цепким кустарником. Долго шел Вейт следом за Рюбецалом и вошел в темную пещеру. Ощупью пробираясь в темноте, Вейт дрожал от страха. «А вдруг Рюбецал решил надо мною посмеяться? Что ему стоит столкнуть меня в пропасть или завести в топкое болото!» – подумал он. Рюбецал, читающий человеческие мысли, ответил, посмеиваясь: «Ну что же! Коли боишься, не ходи!». Вейт покраснел от стыда. Он был доволен, что в темноте Рюбецал не мог этого заметить. Видит, наконец, Вейт вдали мерцает синий огонек. Чем дальше он идет, тем светлее становится в пещере. Наконец стало светло. Как днем. Вейт огляделся и увидел посредине пещеры большой медный котел, до краев наполненный серебряными талерами. «Ну, – обрадовался Вейт, – теперь я вижу, что Рюбецал не шутит!». «Бери, бери, сколько тебе нужно! Только напиши мне расписку, что вернешь деньги через три года.» – засмеялся Рюбецал. Вейт принялся отсчитывать талеры, а Рюбецал отвернулся в сторону и сделал вид, что не смотрит. Но Вейт был честным человеком, он отсчитал ровно сто монет, написал расписку, и отдал ее Рюбецалу. Рюбецал взял расписку, прочел ее и запер в железный сундук. Потом он вывел Вейта из пещеры: «Ну, а теперь ступай домой. Да хорошенько запомни вход в эту пещеру! Ровно через три года я буду ждать тебя с деньгами. И горе тебе, если ты меня обманешь!». Вейт обещал вернуть долг сполна, в назначенный день. Он обещал, подняв правую руку, но не клялся при этом ни своей жизнью, ни жизнью своих детей, как это часто делают дурные плательщики. Рюбецал громко засмеялся и исчез. Растаял в воздухе. Вейт побежал домой. Откуда и силы только взялись? По дороге он забежал в лавочку и накупил полную котомку всевозможной еды. Поздно вечером он пришел домой. «Растапливай, жена, печь да вари похлебку! Сегодня мы поедим досыта!» – крикнул с порога Вейт. Жена затопила печь и сварила такую густую похлебку, что ложка в ней могла стоять стоймя. Когда дети наелись и уснули, жена попросила мужа: «Расскажи теперь, как тебя встретила моя родня?». «Твоя родня? – переспросил Вейт и усмехнулся. – Очень хорошо! Они ни словом не упрекнули меня в бедности, накормили, напоили и дали мне взаймы на три года сто талеров». «Теперь ты видишь, какая хорошая у меня родня!» – хвалилась с тех пор каждый день женщина. Вейт слушал день, слушал два, слушал неделю. Наконец надоела ему эта пустая болтовня. Тогда говорит он жене: «Вместо того чтобы болтать да переливать из пустого в порожнее, давай-ка, займемся делом. Если мы будем с тобой дружно работать, через три года сможем вернуть весь долг и даже с процентами!». На том они и порешили… Три года, не покладая рук, работали Вейт с женой. Вейт обзавелся хозяйством и даже сумел отложить деньги для уплаты долга Рюбецалу. Когда настал срок платежа, Вейт положил в узелок сто серебряных талеров и спозаранку разбудил жену. «Вставай, – говорит, – жена, умойся, оденься, да и детей принаряди». «Чего это ты вздумал, муженек? – удивилась жена. – Сегодня словно бы и не праздник, и о ярмарке я не слышала! Куда же ты нас поведешь?». «Мы поедем в горы. Навестим твою родню. Кстати, заодно заплатим свой долг тому, кто помог нам в черный день. Сегодня как раз срок уплаты». Жена празднично оделась. Принарядила детей. Вейт усадил ребят и жену в повозку. Сам сел на козлы и поехал в горы. Доехав до подножия горы, Вейт остановил лошадей, спрыгнул с повозки. Посадив на козлы старшего сына Ганса, сказал: «Поезжай-ка, Ганс, не по дороге до вершины горы. Жди нас возле трех лип. А мы пройдемся туда ближним путем по тропинке. Надо бы нам ноги поразмять». Ганс сел на козлы, а Вейт по узкой тропинке углубился в лес. Идет Вейт, да то и дело по сторонам оглядывается. Спрашивает его жена: «Что ты все время оглядываешься? Уж не заблудились ли мы? Давай лучше вернемся обратно. Ведь нам надо засветло добраться до моих родных. Надо же вернуть им долг и поблагодарить за их доброту». «За что нам благодарить твою родню? – засмеялся Вейт. – Разве только за то, что они посмеялись над нашей бедностью, и на ночь глядя, выгнали меня из дому. Даже черствой корки и кружки молока не нашлось для меня у твоих родных! Вот какие они добрые! Я иду к своему доброму брату, который спас нас от нищеты». «Что-то я никогда не слышала, – удивилась жена, – о том, что у тебя есть брат!». Вейт остановился около угольной ямы и, поглядев на нее, сказал: «Здесь живет мой названый брат, который сделал нам больше, чем твои кровные братья. Это он дал мне взаймы сто серебряных талеров, которые принесли нам счастье!». «А как же зовут твоего названого брата?». «Его зовут Рюбецал…». Жена Вейта закричала в страхе: «Давай уйдем скорей отсюда! Ты погибнешь, а вместе с тобой погибнем и мы! Говорят, Рюбецал злой волшебник и он… загубил немало людей». «Мало ли что глупые люди болтают! – рассердился Вейт. – Рюбецал выручил нас из беды. Если бы не он, что бы с нами было? Подумать страшно!». Вейт отвернулся, чтобы скрыть слезы, выступившие у него на глазах, и сказал: «Подождите тут, а я пойду и расплачусь со своим благодетелем. Я приведу Рюбецала, и вы поблагодарите его от всего сердца». Вейт начал искать вход в пещеру Рюбецала. Вот тот старый, опаленный дуб, меж корнями которого три года назад был вход в пещеру. Но пещера… исчезла. Вейт не знал, что делать. Он стучал камнем по скале, бряцал серебром