– Да. Я иногда бываю на митингах, – спокойно сказал я и потёр кроссовкой о кроссовку. – Но только санкционированных властью. Нынешнее посещение было недоразумением. Хотя не премину сказать, если бы правительство действовало в интересах народа, то в любых митингах нужда бы сама собой отпала.

– Как бы там ни было, я объявляю вам выговор, – решил показать бульдожий оскал мой непосредственный начальник. – И постарайтесь в следующий раз не оказаться на подобных акциях, а то, вам обещаю, выговором вы уже не отделаетесь. Всё. Эту тему можно считать закрытой.

– Мне можно идти? – спросил я, вставая.

– Нет, задержитесь ещё на две минуты.

Я покорно сел, про себя радуясь, что пронесло.

Анатолий Владимирович подошёл к своему столу и сел за него. Я развернул стул, скрестил ноги и вновь предстал перед его ясные очи. Он начал шебуршить по столу с многочисленными листами мышкой, потом с минуту что-то искал в повёрнутом к нему вполуоборот мониторе компьютера. Иногда я слышал от него только реплики:

– Это не то. Это опять не то. Так, дальше. А, вот!

И прочитал невидимое мне название, видимо, научной работы:

– «Заметки старого краеведа об архиерейских молебнах, банных купаниях, свадьбах, хороводах, играх в лапту и чижика и о многих других явлениях быта кашкинской старины».

Он посмотрел на меня сквозь толстые стёкла своих старых очков и спросил:

– А вы, оказывается, сударь, отнимаете хлеб у Клавдии Потаповны!

– В каком смысле? – не понял я.

– А в самом прямом. Ведь Клавдия Потаповна заправляет у нас краеведением? Да, она и только она. Вначале апреля она написала большую статью о нашем городе, название которой вы только что услышали из моих уст. И вы тоже начали работать на той же ниве, послали в журнал вашу статью, которую, между прочим, вы составили из работы уважаемой Клавдии Потаповны.

– Ах, вот вы о чём, – наконец, понял я. – Я сейчас постараюсь развеять это недоразумение. В своей статье я акцент делаю не на бытовые особенности нашего славного края, а на ботанические. Город наш Кашкино получил такое название из-за росшего во множестве когда-то здесь Клевера ползучего, Trifoliumrepens, то есть Кашки. Анатолий Владимирович, в статье я исследовал существующие в старину биотопы этого растения и связь его с хозяйственной деятельностью: медоводством и скотоводством. Так что на вотчину Клавдии Потаповны я никак не мог покуситься. Это она наводит тень на плетень. Тем более она послала статью в краеведческий журнал, я же в ботанический.

Директор задумался. Он снял очки и засунул крупную душку себе в рот – дурацкая привычка, от которой он никак не мог избавиться; было такое впечатление, что душку он сосал, прямо как медведь лапу.

– Я всех этих тонкостей не понимаю, – наконец произнёс он, снова надевая очки. – Но мне кажется, что вам с ней следует выяснить все недоразумения. А то она от вашей статьи находится чуть ли не в предынфарктном состоянии. Сами должны понимать. Она полгода выраживала идею написания статьи о быте нашего города. Наконец, разродилась, а тут вы, Дионис Валентинович, со своими биотопами. И ещё она утверждает, что вы что-то там своровали из её труда.

– О компиляции не может быть и речи, – запротестовал я. – Её статью я даже и в глаза не видывал. А то, что ей со сна померещилось, это уже не моя вина.

– Откуда же вы знаете содержание её труда?

– Очень просто. От учителей, читавших её статью.

– Хм, – вздохнул директор. – Да, скорей всего она на вас напраслину возводит. Но ведь она грозиться пожаловаться в общество по защите авторских прав. Такая неуёмная! Ладно! Как-нибудь уладим. С этим всё. Теперь последнее, Дионис Валентинович. Яшин из вашего 10 «Б» вчера грубо оскорбил Валерию Тарасовну. Находясь на территории школы во время уборки мусора, несколько ребят курили. Когда они заметили приближающуюся Валерию Тарасовну, все бросили сигареты, кроме Яшина. Он нагло продолжал курить, когда мимо него проходила учительница. Разумеется, она сделала ему замечание, на что этот поросёнок ей ответил, что в их кругу представительницы женского пола, то есть такие же куряки девчонки, ему позволяют курить. Так что он ничего тут страшного не видит. Валерия Тарасовна была глубоко оскорблена, она написала мне истерическое заявление, в котором требует Яшина исключить из школы. Конечно, тут я причины для исключения из школы ещё не вижу, но вам нужно будет с Яшиным и другими крепко поговорить и родителям позвонить. Кстати, почему вас не было рядом?