– Пойдём! Нас там папка ждёт на машине. Они очень хотят с тобой познакомиться, я им, видите ли, «все ужи прожужжала» про тебя! А завтра мы с утра на море! Я столько всего придумала! Я так много тебе хочу показать. У нас-то город старый. Ой, старинный! – она тараторила без умолку. Оля улыбалась и старалась поспеть за ней.

На привокзальной площади стояла красная машина, больше похожая на маленького круглого жука или даже на божью коровку без пятнышек. Возле неё стоял и курил очень крупный мужчина. Увидев девчонок, он быстро потушил сигарету и расплылся в улыбке. Вот в кого у Люськи такая улыбка, когда светится сразу всё лицо, а ты невольно улыбаешься в ответ.

«Как он помещается в такой маленькой машинке?» – только подумала Оля, но не увидела, как он будет в неё садиться, потому что Люска потянула её к задней двери, открыла и стала почти запихивать туда.

– Да не торопись ты так! – Оля попыталась вырваться из её рук. – Я сяду, сяду.

– Извини… – та кинулась к двери с другой стороны и быстро залезла в машину.

– А-а-а, как же я рада, – она стиснула ещё раз Олю в своих объятиях, – как же здорово…

– Ты как-то изменилась, взрослая, что ли, стала? – рассмеялась Люська и сжала Олину руку в своей.

Довольно быстро они добрались до дома. Оле даже показалось, что они могли легко дойти пешком. Дома их встретила мама Люськи – Тамара Петровна, очень степенная и строгая женщина. Наверное, она была единственным серьёзным человеком в их семье. Дома у них было душевно и уютно. Во время ужина Люська с отцом по-всякому веселили гостью и от души смеялись сами, на что мама строго поглядывала на них, как на малых детей.

После ужина девчонки умылись и отправились в комнату к Люсе. Там их уже ждали две постели. Одна – на кровати – предназначалась Оле, вторая – на полу, куда с грохотом и смехом увалилась хозяйка комнаты. На все уговаривания Оли поменяться местами та отвечала категорическим отказом.

Потом они ещё долго лежали и болтали на разные темы. Как-то незаметно для себя Оля рассказала, что её бабушки больше нет и что она сильно скучает по ней. Люська подсела к ней, обняла, и какое-то время Оля плакала ей в плечо. Только теперь к ней пришло полное и окончательное понимание, что бабушки действительно больше нет. Она была очень благодарна подруге, что та не говорила ни слова, а просто обняла и поглаживала по спине. Через время слезы иссякли, и на душе стало легче.

Дальше разговор зашёл о планах, и Оля попросила подружку помочь ей исследовать город, как она любит, просто блуждая по улицам. Но всё же с картой, которую надо будет прикупить. А море… море оставить немного на потом.

Так и решили. Люська вернулась в свою постель и почти сразу уснула. Оля ещё лежала и думала, как ей реализовать задуманное и при этом постараться не огорчить подругу, потому что рассказать она ей ничего не сможет. А потом пришёл сон, и все недодуманные мысли отстали до завтра.

Я проснулся от того, что солнце нещадно слепило мои глаза. Шторы вчера задёрнуть забыли. Посмотрел на соседнюю кровать и улыбнулся. Вчера Сеня сел читать книгу, и, видимо, она не показалась ему такой интересной, как мне. Он спал, привалившись к стене. Книга валялась рядом на кровати. Ночник по-прежнему горел.

Стараясь не разбудить гостя, я тихо встал, задвинул шторы, выключил свет и, положив книгу на тумбочку, вышел, плотно прикрыв дверь.

– Хороший человек – всегда к столу, – Сеня вошёл в кухню, потирая руки, когда завтрак был почти готов.