Почему никто не едет? Я же верно всё назвала? И в таких тачках вроде Глонасс есть, да?

Радуюсь “твердому” берегу под ногами, как маленькая. Он начинает понимать, где находится. Даже не пытается больше безмолвно со мной пререкаться и вырываться из моих объятий. Даёт себя затащить, перебирает ногами. Цепляется, как и я, за сугробы.

Выходим к моей машине. Хорошо, что я её не заглушила. Открываю ему дверь, запихиваю внутрь. Оббегаю свою Ладушку и лишь миг тяну, начиная понимать, что лучше бы… раздеться. И только сейчас вспоминаю про оставленную одежду. Прек-рас-но!

Сажусь на водительское, смотря, как парень рядом давит собой мой тут же намокающий телефон. Выдёргиваю гаджет и шиплю, откидывая тот на заднее сиденье. Оттуда же срываю плед, подаренный бабушкой не так давно. Кидаю в него.

— Снимай всё. И укутайся, ладно? Можешь?

Даже не пытается отреагировать. Чертыхаюсь опять, начиная раздеваться сама. Хлюпающие ботинки поддаются быстро. С джинсами всё сложнее - те прилипли чуть ли не намертво, так что приходится выгибаться здесь и вертеться, словно юла. Откидываю их назад, а он так и сидит дрожа.

Включаю печку на полную мощность, радуясь, что ещё на днях еë починила. Будто знала, что пригодится. Сейчас та начнёт кочегарить, и это хорошо. Очень.

Растираю себе пальцы, хотя меня всю бы здесь отогреть. Я была в воде дольше него. Чудо, что выбралась. Ещё и этого волкодава вытянула.

Но сейчас почему-то не хочу думать об этом, опять выдохнув и повернувшись к этому дураку.

— Ты меня слышишь? Нужно раздеться.

Парень вдруг хмыкает и чуть поворачивает ко мне голову. Кто его знает, что там в этих карих омутах вообще? Откидывается на спинку и закрывает глаза, тяжело выдыхая.

— Ну окей, будем считать, что ты мне разрешил!

Тянусь к нему, стягиваю футболку и заставляю поднять руки. Та застревает на его бицепсах, и в общем-то именно тут я бросаю эту идею. Пусть сидит так, теперь я уже не в ответе. Скоро все приедут и…

Можно будет ехать домой к бабушке. У неё завтра день рождения, а мне не терпелось до утра. Даже Юлька говорила, что попытается отпроситься у своего патриархально настроенного парня, с которым вот только-только начала встречаться.

Не люблю таких. Но и рушить их уклад, если почти Ивановой так нравится, не могу. Поэтому, мать их всех, я тут сейчас.

А если бы нет… этот перекачанный мажор бы утонул? Поворачиваюсь к нему и замираю, разглядев его темнеющий взгляд, замерший в области моей…

— Не смей пялиться на мою грудь! Ты чего!? Отвернись!

Он смеётся пугающе низко и впервые за всё наше “знакомство” произносит хоть что-то:

— Её там вообще-то нет. - Шепотом и нервным постукиванием зубами.

Хмыкаю, даже не обидевшись по поводу своего первого размера. Ну да, так же и есть.

— Всё равно, говорю, отвернись!

Парень не торопится слушаться, заставляя этим взглядом меня саму сцепить руки на белом промокшем насквозь спортивном топе.

— Как это называется? - Очень низко опять.

Прогоняю непрошенные мурашки и лишь на миг опускаю взгляд вниз. Ну да, ожидаемо! Там пирсинг сейчас выпирает через ткань вместе с сосками. Это от холода… физиология.

— Отвернись…

— Это штанги?

— Да, это штанги. Доволен?

Он кивает и наконец отворачивается к окну. Я даже успеваю расслабиться, начиная чувствовать пробирающее тепло, но то тут же отступает под гнётом его низкого голоса:

— Ты не в моём вкусе. Но выглядит сексуально.

— Нормальный вообще? Ты как бы тоже… не в моём.

Хмыкает, будто вообще не поверил. Идиот самодовольный!

3. Bad boy / Пока, русалочка

Инстинкты заставляют вспоминать,

что тот всего лишь творение природы.

Тэми.